Она засмеялась со мной, закатив глаза на собственную глупость.
Я жестко ее поцеловал.
- Я гарантирую тебе - никаких клоунов в шкафу. Я сам не слишком люблю их, так что ты в безопасности.
- Приятно знать.
- Обещаю держать бродячих клоунов подальше от тебя, Спрайт, и никогда не возьму тебя в цирк, - я опустил голову, встретившись с ней взглядом. - И на будущее, у нас не будет никаких страшных засранцев на днях рождения наших детей, ладно?
На мое замечание ее рот образовал удивленное О, но я заработал еще один поцелуй.
Официантка появилась с едой, поставив тарелки перед нами.
Эйвери горячо поблагодарила ее и ласково улыбнулась, попросив еще воды.
После того, как официантка ушла, я взял вилку.
- Ты очень любезна.
- Прости?
- Ну, в общем, но с обслуживающим персоналом в особенности.
Она поболтала с хозяйкой, поблагодарила официантку за вино, была очень дружелюбна со всеми сотрудниками в ресторане. Я находил это милым.
- Мои родители прививали мне хорошие манеры и вежливость с юных лет. Они чувствовали, что все заслуживают приятную улыбку или доброе слово. Бабушка обычно говорила мне, что ты никогда не знаешь, что переживает другой человек, и иногда улыбка может скрасить их день.
Я уставился на нее, мое уважение к ней еще больше возросло. Я полностью согласился с ней и восхищался ею за это качество.
- Я работала официанткой в местном кафе, когда была подростком, - добавила она. - Я знаю, насколько эта работа тяжелая, и люди должны уважать их за их усилия.
- Тебе понравилось?
Она сморщила нос.
- Слишком сильно сказано. В маленьком городке, где я жила, не было изобилия рабочих мест. Я работала няней, когда была моложе, но мне нужны были деньги на учебу, поэтому я воспользовалась шансом. Во время учебного года я работала по выходным, а летом взяла больше смен. Это послужило своей цели, но также дало мне здоровое уважение к людям, которые делают это в качестве карьеры.
- Твои родители не платили за учебу?
- Они внесли свой вклад, но я хотела сама заплатить столько, сколько могла. Это было важно для меня.
Я кивнул в знак понимания. Я чувствовал то же самое, когда учился, поэтому ее заявление меня не удивило. Я знал, что она была независимой и упрямой. Мне нравились обе эти черты.
С каждой чертой, которую в ней обнаруживал, с каждой рассказанной мне историей я понимал, что сильнее влюбляюсь. Я любил узнавать все, что делало Эйвери такой особенной. Ее нежный голос был как бальзам на мою душу. Ее тихий смех делал меня счастливым, и когда я заставлял ее громко смеяться над некоторыми своими комментариями, звук был таким заразным, что я не мог сдержать свой смех.