Когда зажегся свет и зрители потянулись в буфеты или на обзорные галереи, Лира тут же начала делиться впечатлениями. Вполуха слушая веселый понячий щебет, Виктор подумал, что точно так же вела бы себя самая обычная девушка, выросшая вдалеке от помпезности и роскоши Белого города.
— Ты совсем не слушаешь! — вдруг воскликнула пони обиженным голосом.
Виктор, с лица которого моментально слетело мечтательное выражение, ухватился за соломинку:
— А вот и буфет! — объявил он, пропуская пони вперед.
Та, стрельнув глазами, проследовала в ярко освещенное кафе. На мордочке застыло обиженное выражение, которое быстро сменилось прежней восторженной улыбкой при виде изысканного изобилия.
— Пироженки! — воскликнула пони и чуть ли не вприпрыжку подбежала к прилавку.
Благодаря нескольким продавцам, очередей почти не было. Виктор, по выбору единорожки накупив всяких сладостей, с благодушной улыбкой проследовал за столик. Когда он сказал, что Лира может взять все, что захочет, та тут же налетела на мороженое, пирожные и конфеты.
Конечно, можно было сказать, что сахаром все синтеты-вегетарианцы набирают энергию для умственной деятельности и работы энергоемких органов. Вроде рогов единорогов, крыльев или еще чего-то подобного. Но Вик решил считать, что все пони просто неимоверные сладкоежки.
Они вдвоем сели за столик, и пони, изо всех сил стараясь не торопиться, принялась уплетать нежные сладости. Вопреки ее усилиям, блюдо быстро пустело.
Случайный взгляд в сторону чуть не заставил Виктора вскочить. Какая-то дама, презрительно скривив губу, что-то цедила своему спутнику, показывая рукой в сторону Вика и Лиры. Мужчина только отмахивался, раз за разом прикладываясь к стакану с виски, но пару раз бросил взгляд, привлеченный веселым хихиканьем Лиры.
Весело болтающая что-то единорожка проследила взгляд Виктора, и улыбка сползла с мордочки. Оба притихли, а Лире, похоже, кусок перестал лезть в горло. Особенно после того, как мимо прошла молодая женщина в мехах. Единорожка встретилась с ней глазами и чуть не поперхнулась: на молодом лице поблескивали глаза злобной старухи. Лира еще не могла это знать, но здесь в Шпилях, наноомоложение было обычным делом. Да что там, деду самого Виктора было уже лет сто пятьдесят, и точный возраст патриарха семьи Стюартов давно уже никто не помнил.
Настроение пропало у обоих. Впрочем, Виктор давно ожидал чего-то такого.
— Помнишь, я сказала, что опера напоминает мне Кантерлот? — спросила единорожка, и Вик кивнул, — Угадай, почему я оттуда сбежала?
Вик покосился на соседний столик. Вроде бы никто специально не смотрел на человека и пони, но чувствовалось, что затылок просто сверлят чьи-то враждебные взгляды. Многие люди недолюбливали синтетов, и хотя в Гигаполисе не было принято выказывать подобное отношение открыто, что-то чувствовалось. Словно зловещий шепоток на грани слуха, случайно брошенный взгляд, дуновение холодного ветерка…