— О, дети. Вы уже приехали, — в гостиную входит высокий, широкоплечий мужчина с сединой в волосах. Прямые скулы и нос, легкая небритость на щеках. На нем надет строгий чёрный костюм, белая ослепительная рубашка и чёрная бабочка. Типичный бизнесмен.
— Привет, пап. — первая к нему бросается Лика.
— Отец, здравствуй. — Эрнест пожимает руку и уступает место брату.
— Привет, папа. — Эрик так же быстро пожимает руку и отходит.
— У нас гости… — его тёмные глаза сверлят меня насквозь. Есть в них что-то стальное, что-то суровое…
— Это Полина — девушка нашего Эрика. — к главе семье подлетает мама, одаривает поцелуем в щеку и занимает почетное место по левую сторону.
— Даже так… — складывает руки на груди, одной гладит свой подбородок. Где-то я уже это видела… — Я Альберт Эрнестович — отец нашего Эрика.
— Очень приятно, — буркнута еле слышно. Надеюсь, слова долетели до него и не растворились в расстоянии между нами.
— Давайте садится за стол! Эмир предупредил, что он задержится. — Мария приглашает всех за стол.
— Мам, мы не успели переодеться, — возмущается Лика.
— Вы очень даже неплохо выглядите, — Эрнест натянуто улыбается и не отводит взгляда от платья, что надето на мне. От платья же, верно?
— Спасибо, братец. Но мы все-таки поднимемся и более прилично оденемся. — Лика хватает меня за руку и тянет по лестнице вверх. — Ты не думай, что у нас отец такой страшный. Он строгий, зато справедливый. — ага, успокоила, — он тебе понравится, когда узнаешь его поближе. — думаю, именно так все и будет… — и ты ему понравишься. — непременно…
Лика затянула меня в комнату, принялась копаться в своём гардеробе, затем убеждать меня, что ее платье как нельзя лучше подходит мне. Затем и вовсе отобрала мою одежду и приказала надеть то, что дала она. Мысль о том, что внизу нас ожидает отец и мать Лики, не позволила мне побороться за своё право одеть то, что хочется. Да и платье действительно сидело на мне, словно по моим параметрам шито. Фигура у Лики в 16 лет была, как у меня сейчас… Не знаю, радоваться мне или огорчаться…
После одобрительного кивка, Лика принялась наносить мне макияж. Зачем? Сказала, что скоро сама пойму. Немного теней, румян… Я не против. Но вот красная помада, на мой взгляд, слишком вызывающе. Но разве докажешь что-то девушке, которая уже вошла во вкус. Не-а, ничего.
Через сорок минут мы наконец-то спустились. Я даже ожидать не могла, что наши сборы так затянутся, но вот остальные, видимо, к этому были готовы. Отец с Эриком сидели на бархатном диване и о чем-то беседовали, Эрнест занял кресло и просто наблюдал за языками пламени в камине, Мария порхала над столом. Кстати, нужно сказать, что она уже успела переодеться: теперь на ней элегантное бардовое платье, на шее жемчужная нить, в ушах так же молочные бусины. Да, в своих джинсах и свитере я бы чувствовала себя крайне неуютно.