– Саня, – снова заговорил Дед. – Я всё понимаю. Не читаю мысли, конечно, это вздор, но то, о чём ты думаешь – это же очевидно. Ты оттого сейчас себя накручиваешь, что смотришь на ситуацию только с одной стороны. Со стороны неверия.
И тут меня прорвало.
– Неверия? Это, значит, из-за неверия я не каюсь в ЦКЛ и не подписываюсь на толерантность? Это из-за неверия я остаюсь в Церкви? Ты ж знаешь – если публично объявить о выходе, то сразу и индекс поднимут, и запрет на профессию снимут, и всё такое. Это из-за неверия я отказываюсь поставить электронную подпись за Пафнутия? Может, скажешь, из-за неверия у меня отобрали сына?
Хорошо, что я уже допил чай. Не то плеснул бы сейчас Деду в лицо – как тогда Лене.
– А знаешь, – задумчиво протянул Дед, – пожалуй, ты и прав. В том смысле, что из-за неверия. Потому что твоя вера, ты уж извини, это не совсем вера. То есть не отношения с Богом, а, как сказали бы психологи, с референтной группой. Ты сохраняешь верность. Но кому? Той социальной общности, к которой себя причисляешь. То есть православным людям. Ты не хочешь упасть в их глазах. Ты готов к бытовым неприятностям – но ради чего? Ради психологического комфорта. Дескать, вот как меня давят, но я не ломаюсь, смотрите на меня, я герой. Гордыня это всё, внучок, а не настоящая вера и настоящее смирение. Ты православный, потому что люди рядом, есть перед кем выделываться. А вот попади ты на необитаемый остров – много ли от твоего православия останется?
Он был сейчас неправ, он был несправедлив. То есть в чём-то прав, но эту частичную правоту натягивал на всего меня. А я не такой, как он припечатал. Вернее, не только такой.
– Дед, – тоскливо сказал я, – давай сейчас не будем про меня. Что я помесь крокодила с тараканом, я и так знаю. Давай про то, что же мы конкретно будем делать.
– Саня, – Дед указал мне на старинные ходики, которые так любила баба Маша, – третий час ночи. Сейчас мы конкретно прочитаем вечернее правило и конкретно пойдём спать. Что же до второго вечного вопроса, «что делать» – сделаем вот что. Во-первых, будем молиться. Постарайся тоже, насколько сможешь. Во-вторых, завтра ты снимешь на камеру моё видео-обращение к церковному народу. В нём я выскажу всё, что думаю о Пафнутии и призову людей не голосовать за него, а кто уже проголосовал – отозвать свои подписи. Далее мы сделаем несколько копий файла и зальём на несколько разных серверов. Ты вернёшься к своему Ване Лукичу, дашь эту запись и скажешь: не только он умеет шантажировать. Я до сего времени публично не высказывался об этих выборах, но если Кирюшку вам с Леной не вернут – запись уйдёт на все наши сетевые ресурсы. Оно им надо, спроси.