Матвей Петрович ничего не ответил и продолжал неподвижно лежать с закрытыми глазами.
– Кажется, потерял сознание, – заметил Ерофеев. В комнату вошел Максимов.
– Медкарета через десять минут прибудет, товарищ лейтенант, – доложил он.
– Отлично! Они его приведут в чувство, а пока сделайте ему первую перевязку. Потом займитесь обыском в этой комнате. Ерофеев, Петров и Коваленко – в остальных. Сергеев останется со мной. Все найденные бумаги – сюда, на стол. Делать все максимально внимательно и быстро!
Он повернулся к углу. Укрытый портьерой таз совершенно перестал дымить. Глаза лейтенанта внезапно остановились на шевелившихся от ветра портьерах другого окна. Он быстро бросился туда:
– Сергеев, это вы раскрыли окно?
– Нет, товарищ лейтенант. Оно, вероятно, было и раньше раскрыто.
Подбежав к окну, лейтенант резким движением раздвинул портьеры и выглянул наружу. Внизу, в плотной черноте, не видно было земли.
Лейтенант захлопнул окно:
– Сергеев, лампу сюда!
Под ярким светом настольной лампы лейтенант через сильную лупу сантиметр за сантиметром внимательно изучал подоконник.
– Здесь кто-то стоял… совсем недавно… Дождь даже не успел смыть следа, – тихо проговорил лейтенант.
Перочинным ножом он осторожно снял с подоконника крохотную лепешку, черную и тонкую, не больше десятикопеечной монеты, и переложил ее на ладонь.
– Табак… зола… земля… – Понюхав и секунду подумав, добавил: – Из окурка, приставшего к каблуку или подошве.
– Ясно, товарищ лейтенант, – сказал Сергеев, светя лампой: – кто-то тут определенно стоял.
– Да, но кто именно? – задумчиво спросил лейтенант. Он опять стал осматривать подоконник через лупу.
– Здесь стоял человек… – все с большим убеждением и пристально всматриваясь в подоконник, тихо говорил лейтенант, – здесь стоял человек очень высокого роста, с очень большими ногами… Но кто же он? И куда девался? Неужели по веревке спустился с четырнадцатого этажа? Это немыслимо!
Лейтенант опять раскрыл окно и через лупу начал рассматривать наружный карниз. Никаких следов, царапин, повреждений на нем не было.
– Сергеев, спуститесь с Максимовым и осмотрите двор внизу, под этим окном.
Лейтенант вынул записную книжку, вырвал листок, завернул в него тонкую спрессованную лепешку из земли и табака и положил пакетик в книжку. Покончив с этим, лейтенант принялся за таз. Сняв портьеру, он увидел под ней груду полуобгоревших бумаг, записок, книжек, фотоснимков. Лейтенант осторожно вынимал все уцелевшие пепельные листочки и, внимательно просматривая их, раскладывал на столе, на географической карте.