Катька потянула из кармана телефон. Хотелось щелкнуть. Все-таки потрясающее место.
На класс старше булькнул.
– Что? – спросила Ириска и вдруг взвизгнула.
Шумная она стала какая-то. Чуть что – верещит. В их деле спокойней надо быть. Вот прям как Катька. Сама безмятежность. Танком не прошибешь.
На ступенях лежало… лежало… Какое-то тряпье. Катька не спешила было узнавать, с чего Виталик в очередной раз поперхнулся булкой и почему Ириска споткнулась на ровном месте. Она не поворачивалась.
Тряпка. Странная. Может, ее подсветить, станет лучше видно?
Сзади загородили свет, и высматривать подробности ступенек стало невозможно.
– Какого!.. – возмутилась Катька.
Перед ней стоял Черный Рыцарь.
В следующую секунду он схватил ее за руку. Даже сквозь перчатку чувствовалось, какие у него ледяные пальцы. И твердые как камень.
Прежде чем испугаться окончательно, Катька подумала, что неплохо было бы его сфоткать. И выложить на своей страничке. Никто ведь еще не выкладывал фото с призраком.
– Уходи!
Голос прозвучал в Катькиной голове.
Ноги подкосились. Катька попробовала упасть, но сильная рука вздернула ее наверх, заставляя стоять.
– Ты должна уйти и больше не приходить!
Черный капюшон. За ним пустота. Как он ее убьет? Задушит? Зарежет? Испепелит взглядом? Или у нее остановится сердце?
Что-то такое было в Катькиной голове, кроме ужаса. Что-то она хотела.
Деньги!
– Забери!
Куда делся голос? Почему она хрипит?
Попыталась вывернуть кулак, чтобы отдать.
Рыцарь не ослаблял хватку. Кулак открыть не получалось.
Из-за склепа появилась женщина. Та самая, вчерашняя, заплаканная. Она осторожно переступала ногами, держа карандаш на уровне своих глаз – искала место, где написать. Женщина была настолько увлечена поиском, что не заметила Катьки с Рыцарем.
Катька булькнула горлом. Женщина повернулась.
– Ой…
Карандаш покатился по земле.
Это было спасение. Катька дернулась, чтобы попросить помощи. Но крепкая рука тянула, не давала ступить. А потом Рыцарь толкнул ее. Катька спиной врезалась в железные ворота подземного входа.
Должна была врезаться. И это должно было быть больно.
Ничего – ни боли, ни решетки ворот. Катька очутилась внутри хода. Сквозь прореженные временем доски были видны оставшееся с другой стороны решетки кладбище, изумленная женщина.
Она бродила туда-сюда. Хмурилась. Что-то бормотала. Крестилась.
А Катька стояла на ступеньках. На тех самых, что рассматривала сквозь железные прутья, когда искала, куда спрятать деньги.
Женщина подошла к решетке, заглянула.
Ступеньки вдруг поплыли под ногами у Катьки. Словно лестница решила выпрямиться и стряхнуть с себя непрошеную гостью.