И гостья стряхнулась. А что оставалось?
На пятках Катька проехала вниз, врезалась в темноту, с трудом удержала равновесие. Но размахивая руками, она открыла ладонь, роняя купюры.
– Эй! – звала женщина. – Здесь есть кто?
Сверху еще был виден слабый свет. Но вот он стал отдаляться, словно Катька оказалась в поезде, несущем ее в глубь непроглядного тоннеля.
Голос исчез. Свет тоже.
Катька изо всех сил напрягала зрение, чтобы хоть что-то рассмотреть в абсолютной темноте. От усилий перед глазами замелькали разноцветные круги. Они множились, смешивались, растворялись в темноте. Ужас был в том, что она ничего не слышала, кроме своего перепуганного дыхания.
– Эй! – позвала Катька. Какой же у нее был жалобный голос. Она чуть не заплакала от сочувствия к самой себе. – Ты где? Георг!
Повернулась. В ответ раздался звук. Справа? Или слева?
Крутанулась.
Опять звук. Рядом.
– Георг!
Ог… ог… ог…
Замерла. Это не звуки. Эхо! Оно повторяет шорох одежды.
Безмолвие ударило по ушам, болью отдалось в голове. Показалось, что на глаза надавили. Что кто-то огромный положил каменные пальцы, каменной рукой собираясь расплющить голову.
– Ааааа!
– Кто? – донеслось издалека. – Эй!
Хей, хей, хей! – рассмеялась темнота, заполняя собой склеп.
– Мама!
Катька завертелась на месте, каждую секунду ожидая, что сейчас врежется в гроб или того хуже – в мертвеца. Что все это упадет на нее. Все эти кости, эти тряпки…
Послышалось журчание. Речка Синичка с мертвой водой. Она оживляет покойников и убивает живых! Конечно! Это же склеп. Он под землей! И как раз под землей речка собирает свои ядовитые воды. Кто в них попадет – станет призраком!
Чернота втекла в Катьку. Девочка закричала, бросилась вперед, выставив руки. Мечтала об одном – встретиться со стенкой, прижаться к ней спиной, бочком-бочком выбраться на волю и больше никогда, никогда-никогда не приходить на это кладбище.
«Да! – вздохнул воздух рядом с ней. – Не приходи!»
Катька опять почувствовала на своей руке железную хватку Рыцаря и через мгновение уже стояла за воротами кладбища. Дневной свет режет глаза, воздух кажется холодным, он с трудом входит в легкие. Руку обожгло прощальное пожатие.
«Не приходи! Ты обещала!»
Слова гулким эхо разнеслись в абсолютно пустой Катькиной голове. Отголоском колыхнулось – обещала, обещала… А сам – обещал, да не выполнил! Вот как сейчас Катька у него чего попросит…
Телефон в кармане надрывался, от вибрации чесался бок.
Вытащила трубку, не глядя, нажала «ответить».
– Катечка! Прости меня, пожалуйста! Я не знала, что все так получится. Я больше никому-никому! Я буду молчать. Я виновата-виновата. Прости, прости, прости! Катечка! Ты где? Ты жива? Катя! Пожалуйста, пожалуйста, будь живой! Не умирай! Я все для тебя сделаю! Хочешь, мы местами поменяемся?