— Тебя тут же изолируют, окружат магистрами и лекарями. А все рассказы об источнике драконьей силы спишут на галлюцинации, — неожиданно возразил Альтанир. — А я не готов доверить твою жизнь замшелым старикам, неспособным к принятию того, чего они не понимают.
— На скорую поимку твоего поклонника с артефактом тоже надеяться не стоит, — ещё больше удивил меня Айсек, согласившись с кардинально поменявшим своё мнение Ниром.
— Помолчите и послушайте, — подал голос преподаватель, до этого сидевший прислонившись спиной к дереву, с закрытыми глазами. Мы решили, что Пиротэн спит, а он, оказывается, всё это время к чему-то прислушивался.
Я совершенно ничего не услышала, кроме обычного лесного шума — шороха листвы, криков птиц и стрекота насекомых. Друзья, похоже, тоже не расслышали ничего примечательного.
— Да не тем слухом, остолопы, — прорычал сквозь зубы бледный преподаватель. — Слушайте не ушами.
Я вспомнила, как учитель порой говорил мне «Χочешь услышать больше, слушай душой». Мне всегда казалось, что речь идёт о понимании каких-то тонких материй, сопереживании и глубоком проникновении в чужие эмоции. И лишь за пару месяцев до отъезда в академию учитель объяснил мне, что это означает в действительности. Чтобы услышать что-то большее, нежели шум ветра, или шорох чьих-то шагов, нужно перестать слушать эти шум и шорохи. Можно даже уши заткнуть, чтобы не отвлекаться. И тогда услышишь гораздо больше: дыхание того, кто тайком смотрит на тебя, отголоски мыслей, направленных на тебя, эмоции того, кто думает о тебе. Я так и не смогла в совершенстве овладеть этим искусством. Но попытки с третьей узнала, что помощница нашего повара, каждый раз, когда помогает ему сервировать поднос с моим любимым чаем, думает о том, что мне стоило бы поменьше пить жидкости, потому что по утрам я всегда выгляжу слегка помятой и отёкшей. Я тогда не удержалась, подошла к женщине и сказала «И нисколько я не отёчная, я просто сплю мало». Помнится, она тогда очень удивилась и покраснела.
Потом мне пришлось объяснять родителям, что я не высыпаюсь лишь потому, что читаю перед сном или общаюсь с подругами с помощью нехитрого сигнального шнурка, по которому мы передаём друг другу записки. Напишу записку, прикреплю к шнурку и подожгу. А у подруги, которой послание предназначалось, в этот момент вспыхивает огонёк на узелке шнурка и появляется листок с моей запиской. Даже показала в действии это приспособление для общения. Тогда-то и выяснилось, что приобретённый нами с Матильдой на ярмарке пучок шнурков для общения, которыми мы щедро поделились с остальными подругами, является кустарным изделием не лучшего качества, которое вырабатывает вредный для здоровья дым при каждой передаче послания. Это дым и являлся причиной моего нездорового вида по утрам. Помнится, помощница повара тогда получила прибавку к жалованию, за своевременное вмешательство. И только я поняла, что эта вредная женщина заподозрила меня в чём-то непристойном, и донесла родителям в надежде, что меня накажут.