Опять на листочке в клеточку
Обычной черной пастой
Я начинаю весточку
Простым, банальным "здравствуй!"
* * *
Внезапно вздрогнув всем телом, словно его окатили ледяной водой, Алексей Андреевич очнулся и приоткрыл глаза. Первое, что поймал неточный, будто пьяный, взгляд — была стоящая на прикроватной тумбочке икона. Добрый молчаливый лик смотрел на Аракчеева глаза в глаза.
— Ой, очнулся! — радостным вскриком послышался приятный женский голос. — Ну слава тебе Господи… Товарищ старший лейтенант, Вы меня слышите?
— Мгм, — выдохнул Алексей Андреевич, не в силах повернуть головы на голос.
Но тутже ощутив рукой мягкое горячее прикосновение нежной, без сомнений пренадлежащей женщине руки, он снова вздохнул — расслабленно, умиротворенно. Звонкий цокот каблучков о покрытый линолеумом пол отрикошетил в голове старшего лейтенанта острой болью. Аракчеев сморщился и закрыл глаза.
— Товарищ старший лейтенант! Вернитесь! — испуганно воскликнул все тот же женский голос. — Куда же Вы?!
Он снова приоткрыл глаза, не желая ни пугать, не расстраивать приятный слуху голос. На этот раз глаза выхватили красивое курносое личико с щедрой россыпью ярких огненных веснушек и выбивающимися из-под больничной шапочки медицинской сестры лoкoнaми непослушных завивающихся кудрей. Малиновые губки расползлись в радушной улыбке, обнажив два ряда белоснежных зубов. Скользнув взглядом ниже, глаза Алексея Андреевича встретились с бесцеремонно выглядывающими в прорезь халатика полусферaми небольшой, упругой на вид груди. Почувствовав, как его же собственные щеки вспыхнули огнем, комвзвода отвел глаза прочь, заметив кончик толстой огненно-рыжей косы, игриво выглянувшей из-за стройной фигурки медсестры на уровне узкой осиной талии.
— Ой, больно, тов-варищ…старший лейтенант, — взвизгнула девушка.
— Простите, — с трудом шевеля иссохшими губами, тихо произнес Аракчеев, скосив взгляд и заметив, что его пальцы крепко сжимают девичью кисть.
Высвободив из его хватки свою руку, она взяла с прикроватной тумбочки керамическую в ярких цветочках кружку и поднесла ее к лицу старшего лейтенанта.
— Пейте, — сказала она, все также мило улыбаясь не только губами, но и глазами, и, казалось, всей своей сущностью. — Вам можно…
— Давно я здесь? — сделав несколько жадных глотков и наконец отстранившись от кружки, спросил Алексей Андреевич.
— Третий день заканчивается, — ответила она. — Полсуток в операционной были, а потом… Уж и горазды Вы поспать, товарищ старший лейтенант…
Он снова потупил взгляд и, судя по тому, как медсестра сдавленно прыснула звонким смешком, залился краской смущения. Не глядя на девушку, комвзвода тихо попросил: