— Саша?
Я поворачиваюсь на голос и надеваю одно их моих фейковых выражений лица, которое я мастерски училась носить последние семь месяцев.
— Здравствуйте, миссис Шелдон. Долго мы не виделись, — моя фальшивая улыбка на месте. Я встречаюсь с ее уставшими голубыми глазами, как девочка, которая принимает то, что ее жизнь была разрушена и никогда не будет прежней.
— О, милая. Я так рада снова видеть тебя. После несчастного случая у меня не было шанса попрощаться. А потом произошел пожар на ранчо, — она притягивает меня в такие объятия, которыми может обнимать только пожилая леди, прижимая меня к своей груди и начиная гладить мои волосы.
Она пахнет как розовая вода. Не то чтобы мне было дело до запаха, но он очень популярен среди пожилых дам в этом районе. Я позволяю ей обнять себя, потому что она не знает большего. Не знает, что я — киллер. Не знает, что я собираюсь делать на протяжении нескольких следующих дней.
— Как ты поживала, солнышко?
Я благодарна возможности отодвинуться и избавиться от запаха ее старого сатинового пальто в своих ноздрях.
— Замечательно. Теперь живу со своим дядей.
— О, он такой благородный, принять на себя удар, как этот…
— Нет, с другим дядей, — перебиваю я ее и пытаюсь не прыснуть со смеху. У меня столько проклятых «дядей», что люди просто перестали спрашивать. Теперь, когда миссис Шелдон напомнили об этом, она сменяет тему.
— В какую школу ты сейчас ходишь, дорогая? Все еще на домашнем обучении?
— Да, мэм. — Когда люди спрашивают о домашнем обучении, тебе нужно быть очень вежливой и обходительной, иначе они подумают, что ты — серийный убийца на тренировке. Я почти молча ржу от этого. Мне, и правда, стоит прекратить говорить, что я на домашнем обучении. Я смягчаю свой удар ложью.
— Хотя я собираюсь частную школу этой осенью, так что получу узаконенное правительством промывание мозгов до того, как цинизм пустит корни.
Она улыбается, но ее брови все еще подергиваются, как у Эрика Картмана, когда он зол. Я готовлюсь к следующему вопросу, который, вероятно, будет достоин вызова службы опеки, но я хочу, чтобы она оставила меня в покое. Так что я ничего не отвечаю. Просто позволяю тишине повиснуть между нами.
— Ну, — начинает она, наконец-то понимая намек, — рада снова увидеть тебя. Ты теперь так подросла. Выглядишь как настоящая юная леди.
— Спасибо, — мило отвечаю я. А затем снова цепляю фальшивое выражение лица и жду, пока она уйдет.
Она улыбается еще несколько секунд, а затем кивает.
— Ладно. Должна бежать. Пока, дорогая.
— Пооокаа, — выкрикиваю я позади нее. Она так и не оглядывается.