– О боже, могу я написать об этом? – спрашивает Меган.
Прежде чем я успеваю ответить, раздается высокий голос Талии:
– Никаких социальных сетей внутри студии. На самом деле тут запрещены любые фотографии или записи. Обычно мы отбираем телефоны, но…
– Этого не нужно, мы ведь все друзья, верно? – говорит Леа, подходя к нам. – Все друзья Пенни – мои друзья.
– Леа! Я так рада тебя видеть!
– И я тоже, Пенни! – Мы крепко обнимаемся.
– Это Поузи и Меган, две мои подруги, которые учатся в Школе искусств мадам Лаплаж.
– Очень приятно познакомиться с вами обеими! – Она тянется, чтобы обнять их, несмотря на то что они стоят столбом, словно статуи. Леа привыкла к тому, что производит на людей подобный эффект.
– О, мадам Лаплаж… я знаю нескольких певцов, закончивших ее школу. Это потрясающая возможность.
– О, это чудесно, – говорит Меган, оправившаяся от объятий быстрее, чем Поузи. Она перекидывает свои каштановые волосы, позволяя им каскадом рассыпаться по плечам. – Там нам дают настоящее вокальное образование, закладывая основу на всю последующую карьеру.
Леа слегка хмурится. У меня челюсть отвисает от хамства Меган. Она что, уже сомневается в вокальных данных Леа… через две секунды после знакомства?
Но Леа перестает хмуриться прежде, чем Меган успевает это заметить, и вновь расцветает улыбкой. Она поворачивается к Поузи, которая дрожит как лист. Леа берет Поузи за руку и ведет к одному из диванов. Затем усиживается на подушку, поджав под себя ноги.
Поузи покорно следует за ней, и я вижу, как уходит напряжение из ее плеч. Я поражаюсь способности Леа располагать к себе, даже не сказав и слова.
– Итак, Поузи, я слышала, у тебя есть некоторые проблемы со страхом сцены? – спрашивает Леа, переходя прямо к делу.
Поузи поднимает взгляд на меня, в глазах у нее тревога.
– Ты рассказала Леа о моем страхе сцены?
Я киваю.
– Я…
– Она сказала мне, – произносит Леа раньше, чем я успеваю добавить что-то еще, – потому что знает, что я могу помочь. Я тоже прошла через это.
Поузи моргает.
– Ты?
Леа кивает.
– Да. Но прежде чем мы перейдем к этому, я бы хотела послушать, как ты поешь. Прошу.
– О нет… Я не могу. Не могу! Вы мне так нравитесь…
Леа только отмахивается.
– Нет-нет, ничего этого не надо. Твой страх включается, даже если ты поешь перед небольшой группой?
Поузи переплетает руки, браслеты на ее запястьях звякают друг о друга.
– Обычно нет. Только на сцене перед большим залом…
Леа понимающе кивает.
– Понимаю. Комната для записи такая темная, что ты можешь даже забыть, где находишься. И стекло можно затемнить так, что оно будет непрозрачно с твоей стороны. Ты споешь для меня?