Сатарф поморщился, но ответил:
— Вот ведь настырный… Крылья мои ему покоя не дают… Если б мог, давно бы перераспределил энергетические потоки, но тот, кто меня захватил, ударив в спину бесчестным оружием, сломал не только видимое волчьему глазу, но и разорвал магические структуры. У меня нет связи с боевой ипостасью, волчара.
— Но как же… Я же видел!
— Обман зрения, — дернул плечом демон и устремился вперед.
— Но ведь вампирская Тень тоже видела, даже трепетала!
— Очень качественный обман зрения.
— А неупокоенные, из которых напрочь дух вышибло? Ты их тоже обманом расшвырял?
Демон опять остановился. Сверкнула в ночной темноте яркая звезда синего глаза.
— Что бы ты ни видел, Ворчун, забудь. Пока на своей шкуре не испытал силу того… хм… обмана.
— Забыл, — полузверь тоже умел быть покладистым.
— А теперь брысь. От твоей скорости зависит жизнь дочери твоей госпожи.
«Ага, щаз-з-з», — фыркнул оборотень, но покорно потрусил в противоположную сторону, решив придерживаться той же тактики, что и прежде: идти позади и не высовываться. Расприказывались тут всякие бывшие темные властелины. О дочери Эльда волкам ничего не говорила. Своих волчат она и сама защитит, да и стая вся с ней. А он кровную клятву дал царице и не отступит. Да и просьбу демонскую передать не проблема.
И абсолютную тишину ночи прорезал протяжный волчий вой. Где-то далеко ответил еще один волк, и еще. Эхо прокатилось далеко за пределы Тархареша, до самой столицы Серых холмов.
* * *
Сатарф проводил оборотня долгим взглядом, поморщился, услышав волчьи песни — совсем обнаглели, еще бы на ухо заголосили! Немудрено, что после такого оглушительного концерта, как демон ни прислушивался, звуков преследования не засек. Неужели Ворчун действительно отправился восвояси? Можно было б у Теней спросить, но тревожить их по таким пустякам — себя не уважать.
И путешественник быстрым шагом отправился к цели. Недолго осталось. Жаль, что пришлось прибегнуть к последнему резерву — вызвать истинную тень. Очень жаль. Не навредило бы. Драконыш Шурш предупреждал.
Он улыбнулся: даже Граэт решил, что видит перед собой боевую ипостась бывшего владыки. И вампир рассудил, что видимое глазу тело бессильного, магически истощенного калеки — всего лишь искусная иллюзия, к которой зачем-то прибегнул повелитель в отставке. Для испытания подданных, не иначе. Вот Граэт и поспешил выслужиться.
Ведь что такое боевая ипостась? Это всего лишь магия. Чистая магия и агрессия, выбирающая для себя наиболее удобную форму. Нет магии, нет и волшебной формы. Нет агрессии, нет и боевой ипостаси.