Осторожно усевшись на край, кладу ладонь на прохладный лоб. Темные брови чуть-чуть сходятся вместе, и я оглаживаю правую кончиками пальцев.
- Почему всегда остается что-то, о чем мы не можем друг другу рассказать, Саске? Хотя… если бы я был рядом, проблем стало бы больше? Я бы не позволил и мы… мы…
Сев чуть ниже, обхватываю его ладонь. Было время, когда эти руки меня пугали. Удивительно ловкие, жутковатые, с выпирающими острыми костяшками. Способные причинять боль и удовольствие одновременно. Способные разрушать до руин и творить настоящее волшебство.
Уникальные.
Саске мягко сжимает мои пальцы в ответ.
- Почему ты… в больничном? - едва раскрыл глаза, а там уже поселился полубезумный страх. Сначала мне не хочется отвечать, а секунду спустя слова приходят сами собой:
- Потому что я тоже сдался.
Привычно обжигаем друг друга злыми взглядами, но наши пальцы нежно переплетаются над моей раскрытой ладонью.
- Тоже?
- Как плечо?
- Отвратительно. Наруто, что значит «тоже»?..
Даже спрашивать не буду - и так ясно, что мои чувства не подвели.
- Ты знал.
Не вопрос - просто утверждение. Саске молчит, а его дрогнувшей руки мне достаточно.
- Все повторяется, да?
- Зато теперь все закончилось. Мы в безопасности… хотя бы на время.
- Какая тут безопасность, Учиха?!
- Наруто. Ты ведь тоже это чувствовал. Скажешь, нет?
- …ничего не закончилось.
«Все или ничего, Бонни».
- Что с тобой случилось?
Отвожу глаза и утыкаюсь в окно. Как же мне надоело прятать правду. Пусть она летит на все четыре стороны – вместе со своими грузами, тяжестью и болью. Достала.
- Сердце. Мне жаль, что узнаешь вот так, но… все намного хуже, чем я думал. Пока что не могу сказать точно, но это не «проблема колибри»…
- Что значит… - Саске теряется и смотрит так, словно видит меня впервые. Снова превращается в неудачный эскиз самого себя – небрежный, растрепанный, немного размытый.
- Думаю, это был сердечный приступ. Хорошее начало для…
- Наруто…
- …концертной программы, хех.
- Из-за меня?
Мы замолкаем. Он в состоянии взведённого курка, я - уставшей пружины.
- Я до смерти испугался.
Больше ничего говорить и не нужно. Саске отворачивается к окну. Пальцы судорожно стискивают мою ладонь - едва не до хрустящих косточек.
- Это тебе не шутки… – после недолгой, но очень тяжелой паузы, вдыхает он. - Идиот…
Несколько мелких капель падает на простыню. Меня парализует до боли знакомым ужасом загнанной мыши. Страхом доведенной до грани жертвы, к которой подкралось отчаяние в виде большого жуткого хищника.
Дрожащей рукой тянусь стереть слезы с упрямого подбородка, но Учиха ускользает, а затем шипит от сильной боли.