Я смотрю на неё несколько секунд, переваривая слова, затем моргаю и на мгновение прикрываю глаза.
— С чего ты взяла? — не понимаю я, поправляя бейджик на груди с моим именем.
Она смотрит на дверь, и в её взгляде я замечаю нотки беспокойства.
— Не волнуйся, никто нас не услышит, и камер здесь тоже нет, — успокаиваю её я.
Я смотрю на потолок, чтобы самой убедиться в этом, — сестра скользит взглядом по углам и вздыхает. Она явно нервничает, вот только из-за чего? Из-за моего присутствия или же из-за того, что хочет рассказать мне?
— Сначала я думала, что у нас дома камеры и жучки, потому что аноним знал слишком много подробностей из моей жизни, — на грани шёпота говорит Маша, смотря мне в плечо. — Но недавно… — она снова замолкает. — Я специально взяла отгулы на работе, закрыла шторы и вообще не выходила из дома. А потом я заболела. Утром. Сказал об этом Мише, перед тем, как он ушёл на работу, а сама осталась дома. Ни с кем не общалась, никому ничего не говорила, даже шторы не открывала. А вечером мне пришло письмо… — она снова осекается, и я понимаю, что вот он, момент, о котором предупреждал аноним. Ни слова о карточках. — Там было написано, чтобы я выздоравливала, потому что мне нужно кое-что сделать.
Маша смотрит мне в глаза, снова замолкая. Я терпели жду продолжения рассказа, но она, кажется, не собирается больше ничего говорить. Подождав ещё несколько секунд, я спрашиваю:
— И?
Она поджимает губы.
— Я перерыла весь дом и ничего не нашла. Никаких камер, жучков или чего-то подобного. О том, что я заболела, знал только Миша. Придя с работы, он мне сказал, что никому не говорил про меня, — объясняет сестра. — Следовательно, либо я плохо искала, либо Миша шпионит. Что, если он притворялся всё это время? Докладывает этому придурку всё, что я делаю и говорю. Меня это пугает.
Я прикусываю губу, шумно вздыхая, затем прислушиваюсь, смотря на дверь, словно пытаясь понять, стоит ли там кто-нибудь или же нет.
Молчание сковывает нас — я смотрю на время и думаю о том, что до конца обеда осталось чуть больше получаса.
— Может, он просто забыл, что говорил про тебя. Заработался, — пожимаю плечом. — Вы же столько знакомы. Встретились ещё когда я в школе училась, — я замолкаю, вспоминая Егора. — Не думаю, что он с анонимом. Ну, зачем ему это? — говорю я, думая совершенно об обратном. Доверять нельзя никому… Совершенно.
— А вдруг он просто притворяется? — не унимается Маша, скрещивая руки на груди. — Смотрела сериал «Побег»? Там Сара после смерти Майкла вышла замуж за чувака. Потом выяснилось, что Майкл жив и работал на «Посейдона», который заставил его бросить родных и подстроить свою смерть. А в конце оказалось, что «Посейдон» — это новый муж Сары, который все годы притворялся, что любит её и играл роль невинной овечки… Что если с Кузнецовым точно так же всё? Что, если это всё было с самого начала задумано? Ещё до того, как мы с ним познакомились?