Только сейчас я поняла, что он оставляет меня совсем одну. Я в отчаянии уставилась на него:
— Что мне тут одной делать? А не могу я… отправиться с вами? На долго это?
— На неделю, месяц или навсегда, если меня будут отвлекать всякими особенно неловкими поступками, и позволю химере порвать себя на кусочки, — рявкнул он в ответ: — что подразумевает «нет, нельзя». А ты, насколько это возможно, не делай абсолютно ничего.
Он выбежал прочь, а я помчалась в библиотеку и уставилась в окно. Двери закрылись за волшебником, едва он сошел по ступеням. Гонец уже был на ногах.
— Я заберу твою лошадь, — услышала я Дракона. — Ступай в Ольшанку, я оставлю ее там и возьму свежую. — Тут он запрыгнул в седло и властно двинув рукой, прошептал какие-то слова. Перед ним в сугробе возникло небольшое пламя, которое покатилось, словно шар, впереди, растапливая до земли снег по середине дороги. Он тут же поскакал рысью следом, несмотря на то, что лошадь от страха прижала уши. Я решила, что заклинание, которое перенесло его в Дверник и назад не работает на таком большом расстоянии, или он может пользоваться им только на своей территории.
Я простояла в библиотеке, пока он не исчез из вида. Его общество никогда не казалось мне приятным, и все же с его отъездом башня резко опустела. Я хотела было отпраздновать его отбытие как настоящий праздник, но не была для этого по-настоящему уставшей. Я немного повышивала свое одеяло, а потом просто села у окна, таращась на долину: на поля, деревни и любимый мною лес. Следила, как стада коров и овец ведут на водопой, как по дороге проезжают одинокие сани или случайный всадник, а в прочее время, как снег гонит поземку. Наконец я задремала, прислонившись к раме. Проснулась я внезапно в темноте и увидела цепочку горящих почти во всей долине огней.
Я сонно уставилась на них. Какое-то мгновение я думала, что это вновь зажгли новогодние огни. До того я всего лишь три раза в жизни видела, как загорается сигнальный огонь: Зеленым летом, один раз из-за снежных кобылиц, которые появились из Чащи, когда мне было девять, и еще один раз, когда плетущаяся лиана за одну ночь оплела четыре дома на окраине. Это было летом, когда мне исполнилось четырнадцать. Каждый раз Дракон приходил на зов, отбивал нападение Чащи и уходил.
В нарастающей панике я отсчитала огоньки, чтобы понять, откуда исходит тревога, и застыла от страха: их было ровно девять в ряд вдоль Веретянницы. Девятым по счету был Дверник. Помощь требовалась именно моей деревне. Я стояла, пялясь на огни, и тут до меня дошло, что Дракон уехал. Сейчас он должен был уже успеть добраться до перевала, направляясь в Желтые болота. Он не увидит огней, и даже, когда кто-нибудь передаст ему известие, прежде всего ему придется расправиться с химерой… на что, по его словам, уйдет неделя… и нет никого, кто мог бы помочь…