— Открывай, открывай, свои, — поторопил Дмитрий.
— Дима, ты, что ли? Стреляют же кругом. Ты откуда?
— Из лесу, вестимо! Танк Исаченко покалечили. Давай назад, возьми его на буксир и тяни на ремонт, а я со своей машиной останусь здесь, только башнера из моего танка забери.
Подошла вторая тридцатьчетверка. Капотов забрал башнера и отправился выручать политрука.
В Шейно остался теперь только один танк взводного.
Смеркалось быстро. Внезапно подул сильный холодный ветер, нагнал низких туч, стал срываться снег.
— Ну что, братцы–танкисты, — сказал Дмитрий, — остались мы здесь одни–одинешеньки, а деревушку Катуков приказал держать до полуночи во что бы то ни стало. Немцы теперь наверняка знают, что нас здесь раз–два — и обчелся. Так что лучше, если мы их встретим там, где нам удобно. Есть у кого–нибудь на этот счет предложения?
— Есть, — ответил Бедный, — еще днем присмотрели мы с Борзых одну полянку, всего метров пятьсот отсюда, к тому же ее дорога пересекает. Для засад есть удобные места. Да и я вокруг той полянки с закрытыми глазами ходить могу.
— Ну что ж, отлично. Все равно действовать придется вслепую, так что давайте туда.
Пока искали место для засады, совсем стемнело. Но не простояла тридцатьчетверка и получаса, как послышался гул заводимых двигателей. Похоже было, что танки противника стояли где–то недалеко и лишь ждали удобного для атаки момента. Вскоре стал отчетливо слышен и лязг гусениц приближающихся вражеских машин.
— К нам, наверное, — первым отозвался Борзых.
— И похоже, целая «свадьба», — ответил Бедный, — придется покрутиться.
— Ничего, — сказал Дмитрий, — своих мы тут не зацепим, а их можем и наугад бить. Только команды слушать внимательно.
Прошло еще несколько минут. И вот среди деревьев, сквозь снежную пелену стали пробиваться слабые проблески огня. Это с притушенным светом фар шли немецкие танки.
— Их тут, пожалуй, больше десятка, — тихо сказал Бедный.
— Ну что ж, сколько есть, все наши. Делить не с кем, — спокойно ответил Лавриненко. — Поиграем с ними в «кошки-мышки». Значит, тактика наша такая: стрелять только на ходу и изредка отвлекать вспышками фар. Устроим им карусель.
Вражеская колонна тем временем вышла из леса на поляну и стала приближаться к месту засады. Когда до головной машины оставалось метров сто, Дмитрий выстрелил. Раз, другой, третий. Фашистский танк остановился. По броне его за прыгали маленькие язычки пламени, а тридцатьчетверка резко повернула влево и по краю поляны под прикрытием кустов на большой скорости зашла во фланг колонне. Через пару минут вновь прогремели несколько ее выстрелов — и снова рывок в сторону.