Безумие (Шоу) - страница 3


Мы обе смотрим на него с такой злобой, что парень немедленно отступает назад, так увлеченно разглядывая свои вызывающе красные кроссовки, словно видит их впервые в своей жизни. Ди и я поворачиваемся обратно, поглядывая друг на друга и стараясь не засмеяться. Она игриво толкает меня локтем, а я хихикаю и слегка подталкиваю её в ответ. Моя улыбка возвращается на место, и я наконец-то чувствую, что начинаю расслабляться, но в этот момент какой-то парень идёт прямиком мимо нас, словно собирается пролезть вне очереди. На нём темные очки и мешковатая черная вязаная шапка, свисающая назад. Он бросает сигарету на землю, и я, прищурившись, наблюдаю за ним.


Мы с Ди ждали слишком долго, чтобы позволить какой-то самовлюбленной сволочи вклиниться перед нами, так что, когда он стучит в дверь клуба, я, осмелев, вставляю свое слово:


– Они ещё не впускают людей, – говорю я, надеясь, что он поймёт намёк.

Даже на своих «небоскрёбных» каблуках я чувствую себя карликом рядом с ним. Он, должно быть, по крайней мере 6,2 фута (прим. пер. – приблизительно 189 см) ростом, может быть выше.


Парень оборачивается и, ухмыляясь, опускает темные очки, будто его что-то развеселило. Его запястье покрыто верёвочными и резиновыми браслетами, толстыми кожаными напульсниками, а три пальца на каждой руке украшают татуировки. Но его глаза… лишают меня слов – они светлого серо-зеленого оттенка. Потрясающие.


Когда открывается дверь, он снова разворачивается и пожимает руку вышибале.


– Ты опоздал, – произносит мужчина, а парень в тёмных очках, смеясь, проскальзывает внутрь. Как только он исчезает, Ди толкает меня в плечо.


– О БОЖЕ мой! Ты хоть знаешь, с кем только что говорила?


Я отрицательно качаю головой.


– Это был Адам ЭВЕРЕСТ! Он чертов фронтмен группы, которую мы пришли послушать!


О… Боже… Нет.


– Ты шутишь…


Она качает головой, едва сдерживая смех.


– Ты видела, как он смотрел на тебя?


– Как на идиотку!


Она притягивает меня в объятия и наконец выпускает сдерживаемый смех.


– Почему ты не сказала мне?


Ди обнимает меня еще крепче.


– Он стоял прямо там! Что мне было делать? – она смеётся еще сильнее. – Ой, детка, прости! Это был… – её тело всё еще трясёт от смеха, когда я чувствую, как она поднимает руку за моей спиной, чтобы вытереть слёзы с глаз.


Я стону и заканчиваю её предложение:


– …самый унизительный момент в моей жизни.


– Да ладно, бывало и хуже. Гораздо хуже, – она отстраняется, с улыбкой глядя на меня. –  Помнишь тот раз в доме Дэвида Миллера, когда ты…


– Ага. Ди? Не заставляй меня почувствовать себя еще «лучше»!