– До этого работала, где придется. Сначала устроилась в трактир за еду и койку. Хозяин там был хороший человек, но уж слишком любвеобилен, так что пришлось огреть его по голове миской с потрохами и сбежать. Жила в ночлежке при богадельне, просила милостыню, в то время разная работа попадалась. Потом ухаживала за чумными, – Этель передала бутылку Мадогу, тот взял ее, но пить не стал. – Тогда как раз на Юге была песчаная чума, и торговцы привезли ее в Горд. Страшная такая болезнь, человек покрывается язвами, изо рта и ушей идет кровь, но умирают от нее очень долго, уже от тела ничего не остается, а человек все еще живет… Они были хорошими людьми.
– Кто? – Мадог наконец-то сделал глоток из бутылки.
– Чумные. Жалели меня, – Этель усмехнулась. – Стыдливые такие были, часов жизни по пальцам пересчитать оставалось, а очень переживали, что я вижу их голые задницы. Шутили много. Я теперь понимаю, что много шутили, потому что больше ничего не оставалось.
– Ты долго там была?
– Нет, – Этель покачала головой. – Где-то с полгода. Потом чума утихла, ухаживать стало почти не за кем. Там работала одна женщина, ее брат держал овощную лавку, она меня к нему пристроила.
Этель вдруг рассмеялась.
– Что?
Она отобрала бутылку у Мадога.
– Я умела считать до десяти, да и то на пальцах. Читать не умела вообще. Представь себе такую вот немытую грязную девчонку восемнадцати лет, которая пытается чем-то там торговать. Сначала было страшно, меня все время обманывали и обсчитывали. Хорош продавец, которого обсчитывает покупатель. Ходил там по рынку один парень… Он был карманник, но образованный. Рассказал потом, что его в детстве отдали к жрецам Багала, проучился почти до посвящения, а потом сбежал. Мне он тогда показался ужасным дураком, это потом уже я свела знакомство с господином Формозом и узнала в красках, что у них там творится, в этом их городе жрецов, но тогда я, конечно, об этом и не подозревала… Ну вот я этому парню приглянулась, он мне тоже, хотя, конечно, после тебя, Мадог, сложно было увлечься карманником с рынка… Ну вот, он меня стал учить, училась я быстро, через полгода уже умела читать и уже сама обсчитывала на базаре. Мой наниматель был мною доволен, стал мне больше платить, я даже комнату смогла снять, думала, что выйду замуж за этого мальчишку. Все даже было хорошо…
– А потом?
Этель посмотрела в окно, в непроницаемую черноту острова Мор.
– А потом однажды на рынок пришел господин. Очень был хорошо одет, в шелк, бархат, плащ подбит мехом, за ним еще человек пятнадцать таких же, как он тащилось. Шли с очень высокомерным видом, сразу понятно, что кто-то очень важный. Ну вот этот господин и остановился около моего прилавка. Поинтересовался ценами на гнилье, которое я продавала. Я ему ответила, цену задрала в два раза, потому что сразу было видно, что о ценах на овощи он и понятия не имеет. Оказалось, что нет. Поинтересовался, не боюсь ли я обманывать такого человека, как он. Я ответила, что с виду он человек совершенно обыкновенный. Он сказал, что он Лазарус III, Император Запада. Я посочувствовала и предложила сделать скидку на кабачки.