– Помню, – буркнул Урфин, – а потом Господь и говорит: а кто ж тебе все это посылал, дебил? Нельзя идти назад. Он явно заготовил там что-то интересное. Пойдем в Привал. Если, конечно, буги нас прямо на выходе не ждет.
А их никто и не ждал. И выбралась троица как раз к трассе, ведущей в сторону Московской. Куда и направились, здраво решив воспользоваться подарком Зоны. А размышлять по поводу того, ловушка это все или наоборот, стоит после. Если «после» случится.
Урфин не оглядывался на шелестящие за спиной чужие даже Зоне растения. Дорога лежала открытая. И никакого высокого худого силуэта он не наблюдал. Привкус опасности стал еще сильнее, не отпуская. Ну… пусть так и будет. А пока пора двигаться вперед.
– Ты ровно как теленок, – авторитетно заявил Баркас, – прешь дуроломом куда ни попадя, как так можно? Ты, случаем, впрямь не телок, э? Как будто от сиськи оторвали.
Уизли не ответил. Шел сразу за Урфином, вновь ставшим ведущим. А Баркас нудел, вбивая в юную голову совершенно вроде бы ненужные прописные истины.
– Щас бы молока хлебнуть, – Урфин обернулся, – а?
– Надоить, что ль? – Баркас повертел головой. – Легко, епт!
– Ну да… по сиськам ты у нас точно специалист. И как за них дергать – тоже.
Уизли прыснул. И заработал подзатыльник.
– Ты мне курсанта не расслабляй, товарищ ветеран, ага?
Урфин не ответил. Остановился, заставил замереть остальных. Покрутил головой, пытаясь разобраться со странным привкусом чего-то нехорошего.
Вообще, само собой, ходить по открытым пространствам Зоны… себе дороже. Даже после хреновых джунглей. Да-да, оно же как здесь? Из огня да в полымя. По этой самой причине, выбравшись к магистрали, до Московской решили добираться все же огородами-перелесками. В смысле, что Прорыв оставил от инфраструктуры и нагромождения всяких торгово-складских зданий со стороны Пулково. Несомненно, идти по остаткам асфальта было бы клево. Знай себе топай и топай. Но, опять же, ответственность за пацана, только-только спасенного, заставляла делать это совершенно по-другому.
Вот и пришлось заново месить чавкающую землю, изредка выбираясь куда посуше. В какой раз Урфин помянул недобрым словом царя-реформатора, втюрившегося в болота на самом краешке страны? Вот оно, нате получите, все спрятанное до поры до времени вылезло наружу.
Прорыв, вывернувший город наизнанку, придал воде под Питером просто ядерного пинка. Так и перло отовсюду, радостно жамкая, шлепая, плюхая и позванивая весенней капелью. И хорошо, что идти им не к Заливу. Там бы вообще потребовались болотные сапоги до самого паха, а в них особо не разойдешься. Да и жившие в странной смеси соленой морской и пресной речной вод жители… короче, ну его на хрен шляться к Заливу. Даже если ты сталкер-ветеран.