При имени капитана я морщилась, и Ченг, замечая мою гримасу, сочувственно кивал.
— Да уж, приклеился к тебе как пиявка, не отдерешь, — ворчал он. — Завидует, что раньше он был самым знатным из нас, не считая главнокомандующего. А теперь появился ты… А правда, что брат пытался убить тебя на дуэли?
— Дуэль была со старшим, — с улыбкой отвечала я. — Его тоже звали Мартиным.
— Чего только не бывает! — удивленно крутил головой Ченг. — А говорят, что василиск может лучами из глаз стрелять. Это тоже неправда?
— Нет. У Дитера обычные глаза, только иногда в них аккумулируется магия, и тогда они становятся золотыми.
— Как у дракона?
— Вроде того.
— И у него тоже вырастает чешуя и хвост?
— Ничего такого нет, — возражала я.
— И он не стреляет ядовитыми шипами изо рта?
— Кто наговорил такой ерунды? — я, наконец, хмурилась и внутренне не уставала поражаться человеческой фантазии.
Ченг пожимал плечами и отвечал, что ходят слухи.
— Словно мухи, тут и там, ходят слухи по домам, — напела я, — а беззубые старухи их разносят по умам. Поменьше слушай всякую дичь, Ченг!
Мальчишка смеялся и в шутку прыскал в меня водой из шланга. Я пищала, уворачивалась и старалась, чтобы не намокла грудь: хотя я и утягивала ее эластичным бинтом, а мешковатый мундир скрывал женские формы, всегда оставалось опасение…
Особенно, когда рядом крутился Фа Дэ-Мин.
— Восемь из десяти? — презрительно морщился он, вырастая за моей спиной как из-под земли. — Для выпускника академии могло быть и лучше.
— Приглядитесь лучше, капитан Фа! — возражала я. — Две пули попали точно в яблочко! Девять из десяти!
— Бахвальство не украшает воина, — желчно отвечал Фа Дэ-Мин.
— Но я говорю правду.
— А пустые споры делают из воина сварливую женщину.
Спорить мне действительно не хотелось, я молча заносила результаты в лист учета, забирала мушкет и брела в свой шатер, а капитан сверлил меня взглядом, потирал обожженную руку, но притрагиваться опасался. Впрочем, его опасений поуменьшилось бы, знай он, что мне ни разу не удавалось повторить этот трюк с электричеством.
«Разве я не могу управлять силой кулона?» — спрашивала я недоуменно у духов-хранителей.
«Можешь, — отвечал Умник. — Но пока сила прорывается в минуты наибольшего душевного волнения. Так работает почти вся магия, и чтобы намерено управлять ей, понадобится время и усилия».
Я понимающе кивала. В конце концов, и Дитеру потребовалось время, чтобы осознанно управлять силой василиска, иначе стоять бы мне в его саду каменной статуей.
Шла к концу третья неделя.
Ю Шэн-Ли получил весточку из Фессалии, но к моему разочарованию писал не Дитер, а министр короля, имени которого я не запомнила. Кентария и Фессалия вели переговоры, и вот уже десять дней как о черных всадниках не было ни слуху, и духу. Фессалийские воины укрепили границу, ее дважды в день объезжал лично сам генерал фон Мейердорф, разговаривал с пострадавшими крестьянами, а кентарийский ярл требовал вернуть ему спорные земли, но войну не объявлял. Обе стороны выжидали, и это ожидание тянулось бесконечно долго, дрожа натянутой струной, вот-вот готовой лопнуть.