— У них нет магии.
— Хм, — хмурясь, император снова взял ручку, постучал ей по столу. — Мир без магии… Нет, лучше не рисковать твоей кровью, а то родится слабак, и придётся его во главе рода ставить по праву рождения. Нет. — Он мотнул седовласой головой.
Неприятное ощущение холодком бродило в груди. Я заставил себя разжать пальцы и слушать молча. Спокойно. В словах императора был смысл. Даже если он мне не нравился.
— И Лавентину тоже таких рисков не надо, — продолжал выстукивать по столешнице император. — Он собирается женщин возвращать в их мир или миры?
— Он обещал.
Император фыркнул и покачал головой:
— От него исполнения таких обещания ждать, как от Бездны гадальную монету назад: может выплюнет, а может и нет.
Умение императора обнадёжить просто потрясало. Он задумчиво протянул:
— Решит сделать из жизни с такой женой эксперимент и всё, никакими силами его не уговорим от неё избавиться.
А вот об этом я не подумал, когда, стимулируя создание заклятия перевода, предлагал Лавентину изучить жену.
— Раввер, ты министр внутренних дел, ты должен быть образцом стабильности и благоразумия. Сейчас вся столица говорит о выходке Лавентина. Представляешь, что станет с твоей репутацией, если узнают, что ты был с ним заодно.
У меня заломило виски.
— О каком доверии к тебе и твоим решениям может идти речь, если в таком деле, как выбор жены, будущей матери своего ребёнка, ты проявляешь такую безответственность?
— Я полагал, она покинет наш мир сразу после заключения брака. Это временная мера.
— Ты воспользовался непроверенным методом Лавентина и полагаешь, это выглядит сильно лучше необдуманного брака? Не забывай: о том, что ты — министр внутренних дел и глава рода — проклят какой-то неизвестной магией, никто знать не должен.
— Я помню, что о существовании волшебства, способного противостоять магии длоров, люди знать не должны… — я опустил взгляд. — Может, источник Какики достали чем-нибудь подобным?
— Не исключено. Но не повод менять тему разговора.
— Дело сделано, разговоры не помогут.
— Я пытаюсь понять. Ты же всегда был благоразумным и расчётливым, как тебя угораздило ввязаться в эту авантюру?
Глядя на изогнутую короткую ножку императорского стола, царапая подлокотники, я выдавил:
— Не могу больше жён хоронить.
— Наши желания не всегда соответствуют возможностям. И в первую очередь ты должен думать не об удовлетворении личных потребностей, а о том, как это скажется на службе. Ты понимаешь, что твоя выходка без знания о проклятии выглядит поступком безумца?
— А со знанием о проклятии это выглядело бы подло. Понимаю.