— А может, этот сигнал дойдет до тех, кого ты не усыпила снотворным, — говорю я. — Может, он дойдет до агента Букмена. Или до местной полиции.
Я с силой нажимаю на кнопку второй раз.
— Может, он и дошел бы, — говорит Мэри, — если бы в этой штучке имелись батарейки.
Я снова смотрю на брелок и снова нажимаю на красную кнопку, но при этом уже замечаю, что маленький красный световой индикатор не загорается в знак того, что устройство сработало. У меня мелькает мысль, что это устройство тоже стало жертвой Мэри и что теперь оно мертво.
— Когда ты принимала душ… — поясняет она.
Я начинаю лихорадочно размышлять над тем, что в такой ситуации можно предпринять. Мэри предусмотрела все. Она придумала эти свои «сеансы Грэма» на тот случай, если мы каким-то образом выйдем на ее след, и рассчитывала сделать «Грэма» козлом отпущения. И ту последнюю строчку «Обещаю тебе, что вскоре мы встретимся снова» она написала, прекрасно понимая, что ей удастся улизнуть, и нам не останется ничего другого, кроме как полагать, что это пророчество сбылось. Она также поступила очень умно, настояв на том, чтобы я поехала вместе с ней в Орегон: это позволяло ей быть в курсе всего того, что происходило в рамках нашего расследования.
— Ты можешь меня убить, но тогда тебе уже точно не улизнуть. С тебя наконец-то сорвана маска.
— Неужели? — усмехается она.
Мэри делает еще один шаг по направлению ко мне. Сейчас она похожа на хищника, подбирающегося к своей добыче. Ее колени слегка согнуты, и она готова моментально отреагировать на любые мои действия. Она находится в четырех больших шагах от меня — не более того.
— Да, мне пришлось перестать ходить на футбольные матчи, что стало для меня тяжелым ударом. Ведь я обожаю смотреть футбол на стадионе, а не по телевизору. А вообще я просто исчезну. Неужели тебе непонятно? Этот убийца нашел меня и похитил, — говорит она притворно-невинным тоном. — Я все еще жертва.
Она права. Теперь мне все понятно. Она заберет у спящих агентов планшеты, а вместе с ними и видеозаписи с камер видеонаблюдения. А еще она, возможно, прольет в доме немного своей крови, чтобы было похоже на то, что она отчаянно сопротивлялась похищавшему ее убийце. Почему бы нет? Если она, чтобы одурачить нас, смогла избить саму себя бейсбольной битой, то надрезать себе палец и пролить на пол немного своей крови — это для нее пара пустяков. И тогда она будет всего лишь Мэри Лэйни, которую похитил наш неизвестный убийца.
— И что потом? — спрашиваю я. — Ты начнешь новую жизнь? Позаимствуешь для нее те особенности людей и те случаи из жизни твоих жертв, которые они тебе рассказали, — а точнее, которые ты