— Ничего серьёзного, — бормочет он. — Большинство ран исчезнет к утру.
— Это хорошо, — раздаётся голос Императора. Подскочив, прикрываюсь руками и изумлённо смотрю на него, сидящего на тумбочке в углу. — Не хватало, чтобы принцесса шла под венец побитой.
Мои щёки пылают. Кажется, я сейчас вся покраснею и оплавлюсь от жара. К счастью, Император отводит от меня яркий изучающий взгляд. А я тяжело дышу, как загнанная лошадь. Будто услышав мой невысказанный вопрос, Император поясняет:
— Нет, я не оставлю тебя, пока не передам с рук на руки мужу. У меня нет ни малейшего желания снова за тобой бегать.
Мне невыносимо жарко. Дрожащими руками натягиваю полотенце. Но снова приходится его снять, чтобы лекарь намазал меня мазями. Фрида краснеет рядом. Но Император на меня больше не смотрит.
***
Снова начинается дождь. Полулежу на софе, сторожу. В огромной постели под куполом полога уже спит Фрида, а Мун сидит в изголовье, у единственной горящей свечи, и смотрит на ажурную решётку, задумчиво перебирает пальцами край расшитого одеяла.
Возможно, мечтает провести эту ночь с матерью, которую считала родной. Я отправил за её родителями, но не уверен, что они успеют к бракосочетанию.
— Значит, я принцесса? — в мягком голосе Мун слишком много горечи.
— Да. Я же говорил, — тереблю кисточку на кушаке. — И да, это точно: родовой камень не обмануть.
— Получается, — она облизывает губы. — Выходит, ты убил моих родителей?
— Отца, — скольжу взглядом по её шее, груди. — Мать сбежала с тобой. Я собирался жениться на ней, чтобы укрепить права на трон, хотя она и была приезжей. Но она предпочла убежать. О том, как ты попала в свою нынешнюю семью, лучше спросить у них.
Закрыв глаза, Мун едва различимо произносит:
— Теперь понимаю, почему в долговое рабство отправили меня.
Так вот она о чём думает. Наверное больно, когда родители тебя продают. Поморщившись, Мун отпивает из чашки. Морщится сильнее. Сонный отвар гадкая штука, но начинаю думать, что без него она не уснёт.
— Теперь твоя семья — мы, — продолжаю крутить кисточку. — Мы будем заботиться о тебе, любить и уважать. Твои беды закончились.
— Не хочу быть принцессой.
Хмыкаю, киваю:
— Ничего не поделаешь — ты принцесса. Это неплохо.
— Я, конечно, мечтала о достатке, но… не до такой степени. Я… не хочу стать императрицей… потом.
— Ну, я тоже как-то не горел желанием, — пожимаю плечами. — Но не всегда всё происходит так, как нам хочется.
Она удивлённо смотрит на меня. Приоткрытый рот так соблазнителен — подошёл бы и поцеловал. Становится жарко. Отвожу взгляд.
— Как это не горели желанием? — в голосе появляется возмущённый звон. — Вы столько лет потратили на завоевания, стольких убили. Моего отца в том числе. И теперь утверждаете, что не хотели? Зачем же тогда всё это?