Сглатываю. Понимаю, что Сигвальд что-то говорит, поворачиваюсь к нему, несколько недоуменному.
— Ты в порядке? — уточняет он. — Хорошо себя чувствуешь?
— Да. Но немного устала ходить.
— Тогда… — он задумчиво оглядывается по сторонам. — Тогда немного изменим маршрут.
Легко подхватив меня на руки, он возвращается в коридор, из которого мы пришли, и заворачивает в соседний.
— Я сама могу идти.
— Знаю, — улыбается Сигвальд. — Но мне это в радость: и тренировка, и приятно.
Румянец заливает щёки. В смущении прижимаюсь лицом к плечу Сигвальда, лишь небольшое учащение дыхания выдаёт его напряжение. Пытаюсь расслабиться, но не могу. Он уносит меня на несколько коридоров и опускает перед массивными двустворчатыми дверями с золочёными чеканными узорами.
Довольный собой, Сигвальд распахивает створки:
— Прошу.
У меня перехватывает дыхание: просторный зал полон стеллажей с книгами, свитками и пластинами. Никогда не видела столько книг и даже не подозревала, что их может быть так много. Сигвальд подхватывает меня под локоть и проводит внутрь, широко взмахивает рукой:
— Величайшая коллекция в подлунном мире, — его глаза горят куда ярче, чем при рассказе о взятии Вегарда. — Кладезь знаний, услада для глаз. Истинное сокровище Империи.
Робко оглядываюсь: вдоль стены вытянулись столы с письменными принадлежностями. Окна здесь узкие, забраны толстыми решётками.
— Желаешь с чем-нибудь познакомиться? — Сигвальд указывает в сторону. — Вот здесь собраны сказки пустыни, а там…
— Я не умею читать, — сгорая от стыда, смотрю в пол.
— Что? — растерянно уточняет Сигвальд.
— Я. Не умею. Читать.
Стою, поджав губы. С минуту Сигвальд медлит, потом уверенно заявляет:
— Тогда ты должна научиться. У нас такая библиотека, а ты не можешь её оценить.
Краснею сильнее:
— Простите, у меня не было возможности научиться читать и… не знаю, смогу ли я…
Вдруг из-за стеллажа раздаётся чарующе-сильный голос Императора:
— Я был немного моложе тебя, когда начал учиться читать и писать, теперь знаю четыре письменных языка. Не волнуйся, это проще, чем кажется, ты же знаешь слова, осталось выучить, как они записываются. Тем более твой язык звукописный, это совсем просто.
Недавно казалось, я не могла покраснеть сильнее, но теперь понимаю, что ошибалась.
— Папа, — Сигвальд направляется туда, откуда звучал голос. — Тебя искал дед. Говорит, размыло северный тракт.
— О. По крайней мере, теперь понятно, что задержало его в пути.
— Он тебя ищет. Я отправил его к казначею.
— Мм, сейчас закончу с этим и сам его найду.
У меня дрожат колени, в животе странное ощущение. Нервно одёргиваю золотой ремешок под грудью, провожу трясущимися пальцами по шёлковым складкам голубого подола. Слишком дорогое платье смущает — не привыкла к таким.