— Пойдём, я заплачу тебе, — Ингвар улыбается, легко скользя к служанке.
Она медлит всего секунду, и этого достаточно, чтобы вогнать ей в почку кинжал. Крови совсем мало, Ингвар бросает тело на ковёр и закатывает, оттаскивает за софу. Осталось позвать верных людей, которые уберут труп и отошлют свидетелей-стражников в восточную провинцию.
***
Конечно же по закону подлости первое, что спрашивает Фрида:
— Ну как прошла первая брачная ночь?
Глаза горят, дыхание участилось от нетерпения, а её пальцы почти больно стискивают мои ладони. Она такая дивно хорошенькая с завитыми волосами, в платье цвета неба, чистая и благоухающая.
О, что мне сказать? Краснею.
— Хорошо, — это ведь почти правда.
— Ну и как… — Фрида заливается краской, взглядом указывает на пах. — Какой у него? Как выглядит? Говорят, он противный, но у принца, наверное, должен быть красивый, да?
Лучше бы я провалилась сквозь землю.
— Точно не противный, — шепчу, задыхаюсь от смущения. Почти хныкаю: — Фрида, мне очень стыдно об этом говорить, давай… дай время к этому привыкнуть.
— О. — В её взгляде азарт спорит с сочувствием. — Ну тебе хотя бы понравилось?
— Да, конечно, — киваю: это тоже почти правда, я ведь не могу сказать, что первая брачная ночь мне не понравилась.
— А как часто вы этим занимаетесь?
— Фрида, — простонала я и закрыла лицо руками.
— Ну ладно-ладно, — она обнимает меня. — Прости. Но мама мне не рассказывает об этом, подруги остались дома, а те, что рассказывали, говорили сущие ужасы. Говорят, это очень больно и крови много и потом неделю всё ноет. А ты не выглядишь несчастной, вот я и подумала, может, они нарочно врали?
Чувствую, как холодеет лицо и кровь отливает от сердца: а если они не лгали? Если это в самом деле так ужасно? И со мной это случится не сегодня-завтра.
— Мун, что с тобой? Тебе плохо? — Фрида тоже бледнеет, её лицо подёргивается дымкой.
Слёзы. Кажется, я сейчас заплачу от страха. Я не хочу первую брачную ночь, не хочу крови и боли и…
— Мун, — Фрида подводит меня к софе и усаживает. — Кого-нибудь позвать? — Она хлопает себя по лбу. — Ну конечно позвать, ты же принцесса, а не простолюдинка…
Она поднимается, но я хватаю её за руку:
— Не надо, всё хорошо, просто… не знаю, что на меня нашло, это от волнения.
Улыбаюсь, а в мыслях крутятся её слова: «Это очень больно и крови много и потом неделю всё ноет». Как мне через это пройти? Не надо думать об этом, не сейчас. Сжимаю руки Фриды и выдавливаю улыбку:
— Лучше расскажи, как вы устроились.
Сначала Фрида тревожно на меня смотрит, но с разговором распаляется, увлекается, и я узнаю о судьбе моих приёмных родителей.