На всякое событие можно смотреть двояко: изнутри и снаружи. Современная наука давно стала уделом экспертов, и поэтому все научные новости видны нам — непосвященным — исключительно снаружи. Работы, отмеченные Нобелевской премией, с такой точки зрения обычно выглядят вереницей озарений и чуть ли не случайных находок. Волей-неволей начинаешь завидовать везунчикам: взял, померил, открыл, получил миллион долларов. Если же послушать самого автора открытия, то чаще всего это будет долгое перечисление мелочей, на наш взгляд, к делу не относящихся.
Со стороны видна лишь верхушка айсберга. Причем в отличие от природной ледяной горы, у научного исследования от постороннего взора скрыто не девяносто процентов объема, а девяносто девять и девять десятых. И восхищаться описанием подводных частей доступно лишь знатокам, но именно там и упрятана самое наука. Поэтому я в очередной раз постараюсь рассказать о науке «изнутри», тем более что представился на редкость удачный повод. Сотрудничество, в котором я участвую, вроде бы открыло что-то необычное. Точнее, пока нельзя сказать, что открыло, и не наверняка необычное, но идет процесс «открывания». Вот о нем-то и разговор.
От постоянных читателей журнала уже нет смысла скрывать, что в свободное от писания научно-популярных статей время я продолжаю трудиться в международном физическом центре ДЕЗИ, в Гамбурге, на ускорителе ГЕРА в составе крупного международного сотрудничества Н1 (более четырех сотен соавторов из тридцати семи научно-исследовательских институтов одиннадцати стран). Ускоритель этот необычный, можно даже сказать — уникальный: в нем сталкиваются встречные пучки электронов и протонов; нигде в мире больше ничего подобного нет. Заработал он пять лет назад.
Главная задача ускорителя и установок, действующих на нем,— исследование структуры протона. Если смотреть на результаты пятилетнего труда снаружи, то все нормально: опубликовано более пяти десятков статей в научных журналах, доклады о результатах ГЕРЫ регулярно ставят на всех научных конференциях. Но если постараться честно взглянуть изнутри, то ситуация теряет радужный ореол. Прежде всего на ускорителе не удалось достигнуть запланированной светимости, то есть частоты столкновений протонов с электронами. Нельзя сказать, что это чья-то ошибка, просто объективные трудности: никто никогда не строил ничего похожего, поэтому на деле многое оказалось чуть хуже, чем замысливали. А когда множество «чуть-чуть» сложилось, выяснилось, что количество столкновений в десять раз меньше того, что планировалось.