— Открыто и честно! — вслух произнес Гриша навстречу Свиридону Карповичу, который в это время входил к нему, с рассвета уже побывав и в полях, и на фермах, и в мастерских. — Правильно я говорю?
— Да правильно, кажется-видится, почему же неправильно!
— А вот же, Свиридон Карпович, что-то у нас пошло наперекос. Завелась какая-то нечисть в Веселоярске и перепаскуживает людям жизнь. Пока вы председательствовали, ничего такого… А на меня повалило, как чума. Не надо было вам отказываться от поста. У вас опыт, авторитет, уважение. А я? Что я?
— Так и на меня же, говорится-молвится, катает!
— Случайно.
— Вчера Крикливец звонил. Снова пискнуло! Требует проверки, почему я остался в живых на войне. Все доблестные сыны, пишет, положили свои головы, а этот прибежал председательствовать в таком передовом селе. Проверить, говорится-молвится, допросить и вернуть туда, откуда пришел. Вишь, какой интересный!
— А что же Крикливец? Искать надо, а он…
— А он, кажется-видится, говорит: ищите сами. Кто родил, тот пусть и находит.
— Да разве же мы его родили?
— Поищем, тогда и увидим. Я уже и товарища писателя из столицы пригласил. Может, заинтересуется…
Вошла Ганна Афанасьевна и сказала, что у нее сидит Самусь-младший и требует справки.
— Какой Самусь? — спросил Гриша.
— Рекордист Иванович.
— Рекордя? А какую же ему справку?
— О месте работы.
— Место работы? Не смешите нас, Ганна Афанасьевна.
— Требует. Говорит: буду сидеть, пока не дадите.
— Ага, будет сидеть! А ну давайте посмотрим на этого великого труженика!
Рекордя сидел перед столом Ганны Афанасьевны и вертел на пальце ключики от отцовского «Москвича». Здоровый и румяный, в японской нейлоновой куртке (красное, синее, белое, аж глаза режет), в новеньких джинсах, в добротных югославских туфлях (до таких кроссовок, как у бегунов из общества «Бег трусцой», видно, никак не мог еще дотянуться).
— Здоров! — сказал Гриша.
— Здоров, Гри! — сверкнул зубами Рекордя.
— Я тебе не «Гри», а председатель сельсовета!
— А я что говорю? И я говорю, председатель! К тебе же и пришел!
— Хочешь просить сирену на машину, чтобы давать сигналы на территории района, как почетный механизатор Бескаравайный? Прожектор на зайцев уже нацепил, теперь еще сирену?
— Я и без сирены — когда еду, весь район знает! — заржал Рекордя. — От вас мне нужна справочка!
— О чем же?
— С места работы.
— Ну, это просто, — весело промолвил Гриша. — Это у нас раз плюнуть! Ганна Афанасьевна, напишите ему, пожалуйста, справку. Пишите так: «Дана сия справка гражданину Самусю Рекордисту Ивановичу в том, что он действительно является тунеядцем, что и удостоверяется…»