Она нахмурилась.
— Роджере? А что с ним не так?
— Он умер. И просил тебе кое-что передать.
Ее руки устремились ко рту.
— Нет, — прошептала она.
— Мне жаль, Марла.
Она смотрела на меня в замешательстве.
— Как?
— Ты поверишь мне, если я скажу, что кто-то на парковке бара выстрелил в него из пистолета. Он получил ранение в шею и умер. Никто не знает, кто это сделал.
Она отрицательно покачала головой.
— Нет, мне придется назвать тебя лжецом. Никто не мог выстрелить из пистолета в Роджера на стоянке бара. У него слишком быстрая реакция.
— Такова официальная версия.
Она посмотрела на меня, широко раскрыв глаза.
— Зачем для смерти Роджера нужна официальная версия?
— А как ты думаешь зачем?
Ее лицо побледнело, потом она прошептала:
— Я была уверена, что он покончил с армией.
Я посмотрел на нее, но ничего не сказал.
Она выдохнула:
— О Боже мой! Теперь все становится понятным.
— Мне очень жаль, Марла.
Она кивнула несколько раз. Где-то в глубине дома зазвонил телефон, она вскочила.
— Я должна ответить, — растерянно произнесла она.
— Конечно, давай.
Я услышал, как она взяла в коридоре трубку.
— Хорошо, — сказала она. — Это будет здорово. Да. Нет, нет, все нормально. Я в порядке. Я вытирала пыль в доме, видно наглоталась и в горле першит. Все нормально. Все просто отлично. Увидимся вечером. Что? Ах, да. Мясной рулет. Да. Все, что хочешь. Да. Я сделаю его. Конечно. Конечно. Нет. Думаю, есть еще одна коробка шоколадного мороженого в морозилке. Точно. Увидимся, когда вернешься домой.
Несколько минут не было ни звука, потом я услышал ее шаги, возвращающиеся в гостиную.
— Это Майк, — сказала она.
Я вежливо улыбнулся.
— Мне нравится Майк.
Я не знал, что ответить, поэтому кивнул.
— Я знаю.
— Он хороший человек. Он поддерживал меня. Я могу доверять ему. Тебе стоит сейчас уйти.
— Роджер просил тебе передать его последние слова.
Она разинула рот.
— Передать последние слова? Мне?
— Да, он умер на моих руках. Ты была последней, о ком он думал.
У нее подкосились ноги, и она рухнула на пол. Я бросился к ней, помогая присесть на диван.
— Я принесу тебе стакан воды.
— Нет, принеси мне вон ту бутылку виски.
Я подошел к маленькому подносу на маленьком кофейном столике, взял бутылку виски и повернулся к ней.
— А где стаканы?
— Просто принесите эту бутылку, — настойчиво произнесла она.
Я передал ей бутылку, и она сделал несколько глотков прямо из горлышка, как заядлый матрос. Должно быть, она выпил четверть содержимого. Потом закрыла глаза. Когда она открыла их, они были совсем другими.
— Что он хотел мне сказать?
— Он хотел, чтобы ты знала, что он любил тебя. Для него не существовало другой женщины, которую бы он любил как тебя. Никогда.