— Филос, брат мой, оккультным адептом рождаются, а не делаются. Его знание приходит изнутри, а не извне. Тебе будет дан ключ к Духу, и тогда Всезнание проникнет в твою душу. Ни один человек, ни одна книга не смогут дать тебе знаний, но все станет ведомо тебе, ибо все — от Отца, а следовательно, от Духа[70]. Но прежде, чем Дух войдет, дом должен быть очищен. Оккультист, которому открыто знание обо всем, рождается в результате очистительной работы над собой во многих жизнях. А в твоих было зло. Значит, ты пока не свободен от кармы.
Мол-Ланг вернулся, облеченный в свое материальное тело, и теперь лишь я один оставался в астральном теле, однако не чувствовал себя одиноким, ибо различие наших физических состояний не могло отделить от меня моих друзей. Я не имел возможности облечься в материальную форму потому, что находился на Венере, а тело мое — на далекой планете. Я не чувствовал себя беспомощным, ведь для того, чтобы переместиться из одного места в другое, мне стоило лишь пожелать оказаться там. Однако, эта способность давала мне такую свободу лишь на Геспере, и ощущение ограничения, соответственно, увеличивалось. Досада росла в душе моей; я чувствовал себя почти чужим на этом высоком душевном плане, где мои друзья родились. Несмотря на то, что я ничего не знал о Земле, поскольку мое земное «я» осталось в Сэче под присмотром Мендокуса, я все же ощущал неприятное отчуждение — будто какое-то другое, предшествующее состояние в ином месте было более привычным, и страстно желал вернуться в привычную атмосферу. Горе мне!
Один выдающийся писатель заметил как-то, что круг литературных тем весьма ограничен; авторы не могут выдумать ничего такого, что не основывалось бы на жизненных фактах. И это абсолютно верно. Литература ограничена, она повторяет на все лады одно и то же: любовь, ненависть, надежда, отчаяние, жадность, равнодушие, зависть, — словом, все разнообразие человеческих эмоций. Если они представлены в троичном аспекте — трагедии, комедии, драме, — то все возможности исчерпаны, остаются лишь вариации игры света и тени слабых и сильных эмоций.
Можно подумать, что когда история пройдет какую-то новую фазу, теохристианство сможет предложить и новые темы. Но такая мысль неизбежно приведет к разочарованию, ибо оккультная литература исключает даже некоторые потенциальные земные факторы, которые относятся к низшей животной природе и не должны иметь места в человеческой жизни. Зависть, жадность, ненависть не свойственны природе, находящейся в близком родстве с душой любви — Иисусом. Равнодушие, праздность, отчаяние не могут пребывать в душе, которая пристально изучает возможности, подобные тем, что открылись Мол-Лангу — душе столь любящей, что, подобно Иисусу и Гаутаме, она всегда готова отказаться от высшей награды только ради того, чтобы вести за собой меньших братьев. Вы можете сказать, что любовь, подобная этой, не является животной. Правильно. Я же скажу, что она не является человеческой. Это любовь духовная, та любовь, какая по плечу лишь вступившим на Путь, в чьей душе живет знание о пришествии Духа. Если кто-либо из вас почувствует, что не может отмахнуться, когда карма потребует показать на деле, что «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих»