— Чего ты колеблешься? Неужели твое желание не настолько сильно, как ты думал? О призыве я знаю. Хорнбори тоже уйдет.
— Значит, тебе известно и то, что теперь все по-другому.
Карлица одарила его циничной улыбкой.
— Разве? Вы уходите, и никто не знает, вернетесь ли когда-нибудь. Как по мне, то ничего необычного в этом нет.
На самом деле все выглядело весьма загадочно. Во-первых, им предстояло собраться не в долине, из которой они всегда выступали в прежние походы. Во-вторых, поговаривали, будто бы на сей раз они отправятся не в Нангог. Нир испытывал при этом какое-то нехорошее чувство. Ему не нравилось, когда менялось что-то привычное.
— Ну что, хватит у тебя мужества начать с ним все сначала?
Нир поглядел на мальчика. Фрар выглядел таким потерянным. Казалось, он полностью был погружен в свою игру и лишь один раз поднял голову. При этом у Нира складывалось впечатление, что все мысли мальчика занимает вовсе не куча хлама. Он просто не предполагал, что кто-то чего-то от него хочет.
Не ответив Амаласвинте, Нир встал и направился к мальчику. Он обошел гавань и приблизился к нему со спины. Среди хлама Фрар нашел секиру. Лезвие расплавилось, древко обуглилось.
— Интересно, кому она принадлежала? — произнес Нир, не зная, мудро ли начинать разговор таким образом.
Фрар обернулся и посмотрел на него.
— Он лежит там, под кучей мусора, так и не выпустив секиру из рук. Я забрал ее у него.
Нир присел рядом с ним на корточки. Он видел только мусор, никаких костей. Судя по всему, у мальчика было очень богатое воображение.
— Плохой это был день, когда сюда пришли драконы.
Фрар с серьезным видом кивнул:
— Я знаю.
Он произнес это таким тоном, словно сам присутствовал при этом. Впрочем, так оно и было… Но он ведь не может помнить!
— Тебе Амаласвинта рассказывала об этом?
— Мама не говорит об этом дне. Я знаю лишь, что мой отец погиб… — Мальчик запнулся. — Но я даже не знаю, как именно.
— Многие из нас не знают, как умерли в тот день их любимые люди. Все произошло слишком быстро. В один миг они еще были живы, сидели за верстаком или накрытым столом, а уже в следующий появился огонь.
Фрар провел рукой по старой секире.
— Этот пережил первый огонь. Он пришел сюда, надеясь, что сумеет сесть в угорь. А потом белый змей атаковал его из портового бассейна. Тяжело раненный, он дополз до этого места. К несчастью, свод рухнул и он оказался погребен под ним. Он еще сжимал в руках секиру. Его последняя горькая мысль была о том, что ему не удалось даже ранить одного из ящеров.
Нир начал понимать, почему у мальчика не было друзей.