Пока они ехали из клиники Канестрари в безопасное место, Клементе ввел его в курс дела по поводу Астора Гояша.
Семидесятилетний болгарский бизнесмен уже лет двадцать проживал в Риме. Сфера его деловой активности была обширна: от строительных работ до проституции. Респектабельным его не назовешь: он вел дела с организованной преступностью, занимался отмыванием грязных денег.
– Какая связь между подобным типом и Альберто Канестрари? – недоумевал Маркус. Выслушав рассказ Клементе, он все пытался найти мало-мальски разумное объяснение.
Друг, который тем временем прижимал к его ране гигроскопическую вату и обрабатывал ее антисептиком, пробовал рассуждать:
– Ты не думаешь, что сначала мы должны понять, кто оставил там эту кость?
– Таинственный пенитенциарий, – заявил Маркус с полной уверенностью. – Занявшись этим делом после исповеди Канестрари, он обнаружил останки мальчика в месте хранения особых отходов. Кто знает, может быть, хирург, мучаясь угрызениями совести, собирался избавиться от улик. К счастью, пенитенциарий спрятал плечевую кость так, чтобы мы смогли ее найти, и выцарапал на ней имя Астора Гояша. Иначе она бы сгорела при пожаре в клинике.
– Попробуем выстроить события в ряд, – предложил Клементе.
– Хорошо… Канестрари убивает ребенка. В убийстве замешан преступник крупного масштаба: Астор Гояш. Но нам пока неизвестно почему.
– Болгарин не доверяет Канестрари: у врача стресс, он в прострации и может повести себя неосторожно. И Гояш начинает за ним присматривать: отсюда камеры слежения в амбулатории.
– Для болгарина самоубийство хирурга стало сигналом тревоги.
– Поэтому его люди сразу же подожгли клинику, в надежде полностью уничтожить возможные доказательства убийства ребенка. Вообще-то, они еще раньше унесли из амбулатории шприц, с помощью которого Канестрари сделал себе смертельную инъекцию: все для того, чтобы дело поскорее закрыли.
– Так оно и есть, – согласился Маркус. – Но остается немаловажное звено: что общего между признанным филантропом и преступником?
Клементе не сказал ничего определенного:
– По правде говоря, я не вижу связи. Ты сам сказал: они принадлежали к разным мирам.
– И все же существует какая-то связующая нить, я в этом уверен.
Клементе заговорил так убедительно, как только мог:
– Послушай, Маркус: время работает против Лары. Наверное, тебе лучше не вникать в эту историю и отдать все силы поискам студентки.
Это предложение показалось Маркусу странным. На короткое время он сделал вид, будто полностью занят своей раной, но в то же время следил через зеркало за выражением лица Клементе.