Надо было найти семь или восемь мужчин, которые еженедельно употребляют определенное количество пива и согласятся ответить на мои вопросы. Поиски сегодня, вероятно, затянутся — из-за предстоящего праздника. Я по опыту знала, что мужчины, в отличие от женщин, не очень склонны отвечать на наши вопросы. Улицы нашего района исключались: хозяйка могла прослышать, что я расспрашиваю соседей о том, сколько они пьют. К тому же жители нашего района, по-моему, пьют виски, а не пиво; имеется здесь и прослойка вдов-трезвенниц. Соседний с нашим район частных пансионов тоже исключался: однажды я пыталась его обследовать, когда мы проводили опрос потребителей картофельных чипсов, и обнаружила, что тамошние домовладельцы весьма враждебно относятся к подобным мероприятиям. Меня, наверное, принимали за тайного финансового инспектора и думали, что я вынюхиваю незарегистрированных жильцов. Студенческий район возле университета тоже не годился — я вспомнила, что на этот раз полагается опрашивать потребителей старше определенного возраста.
Я доехала на автобусе до станции метро, отметила плату за проезд в списке своих служебных расходов, перешла через улицу и спустилась в парк напротив станции метро; этот парк разбит на ровном поле; в нем нет ни одного дерева. Я прошла мимо бейсбольной площадки, на которой никто не играл. Вся остальная часть парка представляет собой сплошной травянистый газон, уже пожелтевший; сухая трава трещала у меня под ногами. Погода была такая же, как вчера, — душно и безветренно. Небо было затянуто дымкой; воздух тяжело обволакивал, точно пар, и удаленные предметы словно немного расплывались и обесцвечивались.
В противоположном конце парка начинался асфальтовый тротуар, поднимавшийся к жилому кварталу, застроенному небольшими, обшарпанными стандартными двухэтажными домиками, стоявшими тесно друг к другу и похожими на коробки; они были украшены лишь деревянными наличниками и карнизами. На некоторых из домов наличники были недавно покрашены, но от этого обшитые шифером стены казались еще более серыми и потертыми. Это был один из тех районов, которые несколько десятилетий приходили в упадок, а в последние годы понемногу стали снова оживать. Некоторые дома здесь были куплены переселенцами с городских окраин и значительно усовершенствованы: выкрашены в благородный белый цвет, окружены рядами вечнозеленых растений и увешаны стилизованными под старину фонарями, а дорожки выложены каменными плитами. Рядом со старыми домами эти разодетые франты выглядели прямо-таки легкомысленно, словно они прониклись духом веселой безответственности и решили позабыть свой возраст, свои болезни и суровый климат. Я подумала, что, когда начну опрос, не стану заходить в отремонтированные дома. Там живут не те люди, которые мне нужны, — там пьют мартини.