|
| It could no longer blink out the pulses that reflected the difference between healer and foe. | И больше не чувствовал разницу в импульсах Врагов и Врачевателей. |
| Now there was only foe. | Теперь все стали его Врагами. |
| "Colonel Aubrey, this is Sawyer. | - Полковник Обри, говорит Сойер. |
| Answer me! | Отвечайте! |
| Pm trapped in a supply cache! | Я попал в ловушку на складе боеприпасов! |
| I think the others are dead. It blasted us as soon as we came near. | Остальные, вероятно, погибли. |
| Aubrey from Sawyer, Aubrey from Sawyer. | Обри, говорит Сойер. Обри, говорит Сойер. |
| Listen! | Слушайте! |
| I've got only one cylinder of oxygen left, you hear? | У меня остался только один кислородный баллон, слышите! |
| Colonel, answer me!" | Полковник, отвечайте! |
| Vibrations in the rock, nothing more-only a minor irritant to disturb the blessed stasis of the world it guarded. | Колебания в скальном грунте... Только они, эти слабые, вызывавшие раздражение колебания и нарушали благословенное спокойствие охраняемого им Мира. |
| The enemy was destroyed, except for the lingering trace in the cave. | Противник уничтожен за исключением жалкого урода там, в пещере. |
| The lingering trace was neutralized however, and did not move. | Впрочем, и этот обезврежен и не выходит оттуда. |
| Because of its wounds, it nursed a brooding anger. | Раны будили в нем тупую злобу. |
| It could not stop the damage signals that kept firing from its wounded members, but neither could it accomplish the actions that the agonizing signals urged it to accomplish. | Он не мог подавить тревожные сигналы, посылаемые в мозг поврежденными членами, не мог и совершить того, чего настойчиво требовал разбуженный болевыми сигналами мозг. |
| It sat and suffered and hated on the crag. | Страдая и ненавидя, недвижимо высился он на утесе. |
| It hated the night, for by night there was no food. | Он ненавидел ночь, потому что ночью не было пищи. |
| Each day it devoured sun, strengthened itself for the long, long watch of darkness, but when dawn came, it was feeble again, and hunger was a fierce passion within. | Каждыми день он поглощал солнечный свет, накапливая силы для долгой, долгой вахты в темноте, но когда наступал конец дня, с ним приходила и слабость, а голод начинал свирепо грызть его внутренности. |
| It was well, therefore, that there was peace in the night, that it might conserve itself and shield its bowels from the cold. | Хорошо еще, что ночь выдалась спокойной и он может использовать часть энергии на защиту себя от холода. |
| If the cold penetrated the insulating layers, thermal receptors would begin firing warning signals, and agony would increase. |