Нельзя было толком различить, что делалось в лагере. Было темно, как ночью, ибо огромная толща облаков полностью поглощала солнечный свет. К тому же вырванные вихрем растения носились в воздухе, крутясь и сталкиваясь, подхваченные порывами ветра, которые налетали беспрерывно.
Только огромная слоновья глыба чернела сквозь мрак у разрушенной стены старой деревни.
Сандокан и его друзья неслись, как будто у них выросли крылья. Поскольку они оставили свои ружья в паланкине, то вооружились охотничьими ножами, страшным оружием в их руках, особенно в руках двух пиратов, привыкших к малайскому криссу.
Меньше чем в пять минут достигли они лагеря. Второй смерч разметал все их вещи, мешки с провизией, ящики с боеприпасами, запасные палатки, и даже опрокинул паланкины, которые лежали вверх дном.
Там никого не было: ни Сурамы, ни погонщика, ни Дармы, ни Пунти. Только слон, казалось, дремал или был при последнем издыхании, потому что слышалось не то хрипение, не то храп.
— А где же девушка? — спрашивал Янес, обводя взглядом лагерь. — Ее нигде не видно, но ведь кричала именно она.
— А что, если ее засыпало тростником и листьями, — сказал Сандокан.
Португалец три раза воззвал громовым голосом:
— Сурама! Сурама! Сурама!
Только хрипы слона были ответом.
— Но что такое со слоном? — спросил вдруг француз. — Кажется, он умирает. Слышите, какое у него свистящее дыхание?
— Правда, — ответил Тремаль-Найк. — Неужели его ранило каким-нибудь стволом дерева, принесенным этим проклятым смерчем? Я видел, как они кружились в вихре.
— Пойдем посмотрим, — сказал Сандокан. — Мне кажется, здесь произошло что-то необычайное.
Пока португалец обегал окрестности лагеря, разбрасывал кучи бамбука, которые ветер набросал в большом количестве, и тщетно окликал бедную девушку, другие приблизились к слону.
Крик ярости вырвался у всех. Слон действительно умирал и был при последнем издыхании, но не из-за ствола, брошенного вихрем, а из-за удара, нанесенного преступной рукой.
Бедное животное получило две страшные раны в задние ноги, на которых были перерезаны жилы. Слон истекал кровью, так что вся земля вокруг пропиталась ею.
— Они убили его! — вскричал Тремаль-Найк. — Это сабельный удар охотников за слоновой костью!
— Но кто? — спросил Тигр Малайзии свистящим голосом.
— Кто? Туги, я в этом уверен.
— И слон вот-вот умрет, — добавил де Люссак. — Все кончено: ему осталось жить лишь несколько минут.
Тигр Малайзии взревел от гнева.
— Неужели эти негодяи воспользовались смерчем, чтобы напасть на наш лагерь? — спросил он.
— Вот доказательство, — ответил Тремаль-Найк, кивнув в сторону слона.