Я с трудом поднялась и, не спрашивая разрешения, ухватила мужа под локоть и повисла на нем. Рядом с ним было спокойно и умиротворенно. Тревога, терзавшая меня наконец улеглась, и я позволила себе успокоиться.
— Вы нас спасли, — проговорила я, исполненная благодарностями.
— Лабиринт отпустил бы вас через пару дней, — хмыкнул муж. — Но я не мог позволить, чтобы моя малышка провела ночь на улице под открытым небом.
— Спасибо за заботу, — я невероятно растрогалась от его слов. — Признаться честно, не ожидала.
— Вообще-то я Селену имел в виду, — сказал Делмар и рассмеялся.
Мистер Ривс легко вывел нас из этого чертова аттракциона. По дороге в замок я рассказала про возмутительно поведение няни. Делмар слушал меня и хмурился. Только когда мы оказались в гостиной, я наконец окончательно пришла в себя.
Делмар подошел к столику и взяв хрустальный бокал плеснул туда немного виски.
— У вас зависимость от алкоголя, — неодобрительно сказала я, причмокнув языком. — Нужно обратиться к знахарке. Наш почтальон часто ходил на веселее, его жена отвела к ведунье и та сделала заговор. С тех пор ходит трезвый как стеклышко. Хотите, я спрошу адрес этой знахарки?
Мистер Ривс бросил на меня такой взгляд, что я тут же прикусила язык.
— А когда вы отправитесь за этими двоими? — полюбопытствовала я. — Месье Филберт и Магда все еще бродят в лабиринте, бедняги.
— Они же хотели приключений, — невозмутимо отозвался Делмар. — Так что пусть хлебнут их с лихвой. Я еще не решил, что сделаю с няней Селены, но, то, что она не будет больше работать это точно.
— С чего это ты распоряжаешься моими служащими? — послышался надменный голос Фелисити. Селена вздрогнула при виде появившейся в дверном проеме матери. Малышка явно боялась миледи де Верон.
— Магда бросила твою дочь одну в лабиринте, — отозвался ее брат. — Она плохая няня, и тебе нужно избавляться от таких некомпетентных людей.
— Я сама решу, что делать с прислугой, — прошипела Фелисити. — А вы Селена Виорея немедленно отправляйтесь в детскую, наказание за шалости будет суровое.
— Но мамочка, — всхлипнула малышка.
— Мадам, — перебила ее мать. — Я же просила вас называть меня так. Вы высокородная леди, в нашем кругу не к чему лишние сантименты.
— Фу как грубо, — сморщилась я от такой вопиющей несправедливости к собственному ребенку. — У вас видно вместо сердца камень, раз так жестко обращаетесь с собственной кровиночкой.
— Всякая безродная шавка будет меня учить? — Фелисити повернулась ко мне и вздернула подбородок.
— Не смей дерзить моей жене, — неожиданно резко Делмар поставил свою сестру на место. — Каринтия все правильно сказала, ты не мать, а гиена.