Доктор опускает меня на пол перед камином и
расстилает одеяло вокруг меня. Не могу понять, что
он делает. Моё сердце начинает колотиться. Айзек
стоит надо мной. Я у него между ног. Наши глаза
встречаются, когда мужчина опускается на меня,
сначала колени, потом локти. Я не двигаюсь. Не
дышу. Закрываю глаза и чувствую его вес, сначала
немного, потом всё сразу. Его тело тёплое. С моих
губ срывается шокированный стон. Я хочу обернуться
вокруг него, поглощать его тепло, но не шевелюсь.
Айзек подтягивает меня вверх, чтобы его руки легли
мне на спину. Мои глаза по -прежнему закрыты, но я
чувствую его дыхание на лице.
— Сенна, — тихо зовёт он.
— Мммм?
— Перекатывайся вместе со мной.
У меня уходит минута на то, чтобы понять, чего
он хочет. Мозг человека работает, как плохой
интернет, когда заморожен. Айзек хочет завернуться
со мной в кокон. Я так думаю. И с трудом киваю.
Моя шея одеревенела. Он натягивает край одеяла
вокруг нас, и я напрягаюсь. Кажусь себе хрупкой,
будто мои кости сделаны изо льда. Его вес может
меня раздавить. Мы кутаемся в одеяло и, в конечном
итоге, оказываемся на боку. Чувствую тепло Айзека,
он прижимается ко мне спереди, а тепло огня
согревает спину. Я понимаю, мужчина нарочно
расположил меня так, чтобы я оказалась ближе к
огню.
Мои руки прижаты к его груди, и я
прижимаюсь к ней щекой. Он до сих пор пахнет
специями. Начинаю перечислять их все в голове:
« Кардамон, кориандр, розмарин, тмин, базилик... ».
Через несколько минут дрожь стихает. Айзек тянется
к моему запястью. Я не знаю зачем. На самом деле,
меня это не волнует. Мужчина прижимает свой
большой палец к моей коже. «Проверяет пульс», —
догадываюсь я.
— Я умираю, доктор? — спрашиваю тихо.
Требуется много энергии, чтобы выстроить слова в
правильном порядке, и даже тогда, когда я
произношу их, мой мозг видит розовую лопату,
лежащую на ярко-зелёной траве.
— Да, — отвечает он. — Мы оба. Все мы.
— Это утешает.
Айзек целует меня в лоб. Его губы холодные, но
тепло мужчины возвращает меня к жизни. Немного,
по крайней мере.
— Когда в последний раз ты позволяла себе
чувствовать? — язык доктора заплетается, будто он
пил, но алкоголя уже давно нет, это холод делает
Айзека таким.
Качаю головой. Для таких, как я, чувства
опасны. Но нечего бояться, если всё равно умираешь.
Отклоняю голову, чтобы он смог прочитать ответ в
моём выражении лица.