которую Айзек когда-либо давал мне. Я слушаю его,
пока моё дыхание замерзает облаком в воздухе.
А в это время снег летит в окна автомобиля.
И в это время мое сердце бьётся, а потом ноет,
и снова бьётся.
Я слушаю сердце моей половинки, и потоки
солёной воды капают из моих глаз. Он говорит со
мной через песню. Также как делал всегда. Это
тяжело осознавать, но я больше никогда не увижу
Айзека и не услышу его музыку, которая разбудила
меня от долгого, беспокойного сна. Тени всё ещё
преследуют меня. И я знаю, что когда проснусь,
крича от кошмаров среди ночи, Айзек не залезет в
постель позади меня, чтобы прогнать их прочь
вместе с запутанным состоянием, каким он меня
любит. Песня разрушает меня. Наша космическая
любовь, наша космическая связь.
Ник был не прав насчёт меня. Наличие
Испорченной Крови не убило меня, а спасло. Моя
вена привлекла Айзека. Он был светом и последовал
за мной в темноту. Стал тьмой, чтобы нести тяготы,
которые выпали на мою долю. Айзек спас меня от
себя, но, в конце концов, никто не мог спасти меня
от рака.
Я неизлечима. Смешное слово. Рак может убить
моё тело, но не может убить меня. У меня есть душа.
У меня есть вторая половинка. Мы парим; как
перелётные птицы. Но, прежде чем придёт завтра, я
хочу увидеть цвета — цвета Италии, Франции и
Швеции. Хочу увидеть северное сияние. И когда
умру, я знаю, что останется невидимая красная нить,
соединяющая меня с моей второй половинкой. Она
может запутаться и может растянуться, но никогда
не порвётся. Когда я умру, то отправлюсь в свет. И
когда-нибудь Айзек найдёт меня, потому что он
такой.
Я кладу письмо в его почтовый ящик и
поднимаю вверх маленький красный флажок.
«Дорогой Айзек,
Я, наконец, поняла твои татуировки. Я никогда
не говорила, насколько они беспокоили меня, но
иногда, в том доме в снегу, ты ловил меня за
разглядыванием их, и я видела скрытую улыбку на
твоём лице. Ты знал, что я пыталась и х разгадать.
Когда я спросила тебя об этом, ты сказал, что мы все
связаны чем-то, потому что нам нужно что-то, что не
даст нам развалиться. То, что ты обернул вокруг
своей души, является результатом борьбы, вот, что ты
сказал мне. Но тогда я не поняла. Я считала это
бессмыслицей до того дня, когда ты, держа меня за
руку, зажал нож, и направил его в своё тело — мы
вместе пронзали твою плоть.
В тот час ты забрал моё бремя. Имеет ли это