— Да, — эхом отозвалась я. — Могли.
Вся эта игра за и против, туда — сюда, тяни — толкай, вся эта игра кота и мышки с Фабиан начала меня утомлять, и все же она была мне странным образом знакома. С почти физическим шоком я осознала, что это та же самая канитель, которой я часто занималась с Фели: салонная игра, где главную роль играет настойчивость и где побеждает самый наглый.
— Насчет Франчески, — сказала я, сохраняя ледяное выражение лица. — Она выдала медаль Святого Михаила, а что дальше?
— Не знаю, — ответила Фабиан. — Кажется, она стала более тихой — отстраненной, так сказать. Все время прикасалась салфеткой к губам. Становилась бледнее с каждой минутой. Часто утирала лоб. Хотя было жарко, знаешь ли: июнь, зал, полный людей, душно, слишком много народу. Не то чтобы она не пыталась оставаться в форме. Она сказала Клариссе, что она могла бы лучше смотреться на медали, которую только что ей вручила, поглядывала на нее так, как будто пыталась вспомнить, кто она и что здесь делает. Потом прошептала что-то своему мужу. Он помог ей встать, что-то сказал мисс Фолторн и мисс Доус…
— Мисс Доус? — перебила я. — Я запуталась.
— Дорси Доус. Теперь Дорси Рейнсмит. В то время она входила в совет попечителей.
— Интересно, — заметила я. — Продолжай.
— Ну, они вывели миссис Рейнсмит из зала. С тех пор я ее не видела. Страшно удивилась, когда через пару дней узнала, что она утонула. Вся школа была в шоке.
— Предполагаю, ты не знаешь, куда они увели ее из зала?
— Что ж, знаю. В «Эдит Клейвелл». Моут настояла на этом.
— «Эдит Клейвелл»? Почему из всех комнат…
— Потому что в то время там жила Моут. Ее комнату ремонтировали, и она въехала в «Эдит Клейвелл» на лето, подальше от испарений краски.
— А перед этим чья это была комната?
— Моя, — ответила Фабиан.
Где-то в моей вселенной что-то стукнуло, потом опять… и опять. Словно шаги по черепичной крыше.
Мне хотелось прокричать «Бинго!» или что они кричат по эту сторону океана, но я сдержалась.
Славы в этом деле и так недостаточно, и мне не хочется разбавлять ее еще сильнее.
— Гмм, — протянула я. Тот самый момент, которого я ждала. — А председатель? Ты видела его снова? В смысле, в тот вечер.
— Разумеется. Он и Дорси, мисс… пардон, доктор Доус вернулись и долго отплясывали.
— С кем?
— Со всеми. Он танцевал с ученицами — опять демократия, с преподавательницами…
— С мисс Моут?
— Конечно нет! Что за чепуха!
— А она где была?
— Не знаю. Где-то поблизости, полагаю. Я помню, как помогала ей сворачивать бумажные гирлянды в конце вечера.
— А председатель танцевал? Он не выглядел обеспокоенным из-за жены?