Я не только удивлена, но и горда тем, что первая указала на это.
Временами давление во мне усиливается до такой степени, что я стремлюсь к вакууму, чтобы его уравновесить. И одно мне абсолютно ясно: мне не светит мир и покой в «Эдит Клейвелл». Ни уединения, ни времени поразмыслить, ни собственного места, куда я могу приходить и уходить, когда заблагорассудится.
Короче говоря, мне нужно убежище.
Я спросила себя, куда вряд ли пойдут обитатели этого муравейника?
И ответ снизошел на меня сразу же, как будто ниспосланный с неба. Он не был высечен в камне, но с тем же успехом мог бы.
В прачечную.
Ну конечно же!
Прачечная представляла собой отдельную постройку из крашеного кирпича. Изнутри доносилось слабое гудение, и из высокой трубы в осеннее небо валил столб пара.
Я открыла дверь и ступила внутрь.
Это место напомнило мне Дантов ад, только с трубами: огромная, наполненная паром пещера. Жар от гигантских стиральных и сушильных машин ударил меня волной, чуть не сбив с ног. Здесь было ужасно шумно: шипение, постукивание и гул машин сводили с ума.
С чего я взяла, что найду себе здесь спокойное убежище?
Словно мрачный средневековый замок, нависающий над деревней в долине, в конце просторного помещения виднелся огромный бойлер, бросая тень на окрестности, возвышаясь над глубокими раковинами, стоящими там и сям катками для белья, отжимными и швейными машинами и тому подобным. Высокую крышу крест-накрест пересекали трубы.
В воздухе пахло влажностью, мылом, хозяйственной содой и крахмалом; на их фоне чувствовался слабый запах отглаженных простыней.
Невысокая женщина в сером халате с рыжими седеющими волосами, убранными в сетку, была погружена в сортировку пижам на две кучи.
Это уж чересчур. Мне нужно немедленно придумать новый план.
Так много времени прошло с тех пор, как я в последний раз изображала из себя заблудившуюся пай-девочку, и должна признаться, что изобразить соответствующее выражение лица и позу было все равно что закутаться в старую уютную кофту: слегка ссутулить плечи (есть), заломить руки (есть), взъерошить волосы (есть), потереть глаза, чтобы они покраснели и увлажнились (есть), носки внутрь, колени вместе, легкий трепет (есть, есть и есть).
— Прошу прощения, мисс, — пропищала я тоненьким голоском.
Она не обратила на меня ни малейшего внимания.
Я пересекла помещение и подергала ее за рукав.
Она довольно высоко подпрыгнула от неожиданности, надо сказать.
— Проклятье! — воскликнула она. — Кто ты, черт тебя возьми, и чего тебе надо?
— Прошу прощения, мисс, — снова начала я.
— К черту! Кто ты? Как тебя зовут?