| Хотя Тоби этого не понимал, Милли была замечательной, преданной женой. |
| She adored him and did everything she could to please him. She decorated the house in Benedict Canyon, and did it beautifully. | Она обожала его и делала все для того, чтобы он был доволен. |
| But the more Millie tried to please Toby, the more he loathed her. | Но чем больше Милли старалась угодить Тоби, тем сильнее он ее ненавидел. |
| He was always meticulously polite to her, careful never to do or say anything that might upset her enough to call Al Caruso. | Он всегда был с ней холодно вежлив, тщательно следил за тем, чтобы не сделать или не сказать ничего такого, что могло бы расстроить Милли и вынудить ее позвонить Элу Карузо. |
| As long as he lived, Toby would not forget the awful agony of that tire iron smashing into his arm, or the look on Al Caruso's face when he said, | Никогда, пока жив, Тоби не забудет эту жуткую боль от удара монтировкой по руке; не забудет он и выражения на лице Эла Карузо, когда тот сказал: |
| "If you ever hurt Millie..." | "Если ты хоть когда-нибудь обидишь Милли..." |
| Because Toby could not take out his aggressions on his wife, he turned his fury on his audiences. | Поскольку Тоби не мог вымещать свою враждебность на жене, он обратил всю ярость на публику. |
| Anyone who rattled a dish, or rose to go to the washroom or dared talk while Toby was on stage was the instant object of a savage tirade. | Любой, кто звякнул тарелкой или встал, чтобы пойти в туалет, или осмелился разговаривать, когда Тоби находился на сцене, немедленно становился мишенью для свирепой тирады. |
| Toby did it with such wide-eyed, naive charm that the audiences adored it, and when Toby ripped apart some hapless victim, people laughed until they cried. | Тоби выдавал ее с таким наивно-изумленным видом, что публика приходила в восторг, и, пока Тоби потрошил свою незадачливую жертву, зрители хохотали до слез. |
| The combination of his innocent, guileless face and his wicked, funny tongue made him irresistible. | Сочетание его невинно-простодушного лица и злого, острого языка делало Темпла неотразимым. |
| He could say the most outrageous things and get away with them. | Он мог говорить самые немыслимые вещи, и ему все сходило с рук. |
| It became a mark of distinction to be singled out for a tongue lashing by Toby Temple. It never even occurred to his victims that Toby meant every word he said. | Стало своего рода знаком отличия быть избранным для словесной порки, которую устраивал Тоби Темпл. |
| Where before Toby had been just another promising young comedian, now he became the talk of the entertainment circuit. |