— Кто же знал, что так оно обернется, — утешала его Анна. — Кабы знать… Да и то — живая душа. И не его одного, а, почитай, всех выходили. Чё ты на себя наговариваешь.
Безутешно горевал Иларион и слов жены к сердцу близко не принимал. Да и как успокоишься, коли разбойник клыкастый лишил его Черного — редкостного ума собаки. Такой больше днем с огнем не сыщешь. А виноват во всем, коли спокойно разобраться, Иларион сам. Знал же, что кабан Черному не по зубам. Специальность у него была иная — птицу битую носить да подранки в камышах отыскивать.
Еще Геннадий, орнитолог из заповедника, когда дарил щенка, о том же предупреждал. Он его все Ньюлендом называл. Илариону показалась странной эта кличка, и он спросил Геннадия: откуда, мол, такое взялось — не русское слово.
— Порода-то длинношерстный Ньюфаундленд. Вот и подсократили малость слово. Такая собака, Иларион, человеку раз в жизни достается. Да и то не каждому. Считай, что повезло тебе.
Поначалу Иларион не совсем поверил Геннадиевым словам: думалось ему, что орнитолог цену набивает, хитрит, потому как щенка он подарил не за красивые глаза, а для того, чтоб Иларион согласился помочь подлинь для кольцевания отловить.
Было это сразу же после того, как с ослабевшими кабанами канитель окончилась. Вода несколько сошла. Времени свободного было хоть отбавляй. В это время и заявился Геннадий на охотбазу.
Он сплыл с верховья Быстрого, где размещался один из кордонов заповедника, на таком же куласике, как и у Илариона. После окуневой ушицы Геннадий, мелкими глотками потягивая крепкий чай с ежевичным вареньем, признался:
— За помощью я к тебе, Иларион Николаич. Напарник мой на сессию уехал, университет он заканчивает. Чай, не откажешь?
— На кого же он учится? — спросил Иларион, пропустив вопрос мимо ушей.
— Орнитологом будет.
— Слово-то мудреное. Делать он что будет? — поинтересовалась Анна.
— Изучать жизнь птиц. Работенка — край непочатый. Темы одна другой интересней.
— Хе! — усмехнулся Иларион. Ему казалось странным, что надо кончать университет, чтобы жить в камышах и наблюдать за живностью. Но он знал, что и Геннадий орнитолог, и, чтобы не обидеть его, вслух мысли свои не высказал.
— Так как же, Иларион Николаич?
— Помощь-то какая нужна?
— Подлинь отлавливать. Кольцевать будем. Ты не думай, Иларион Николаич, не за здорово живешь. Оплата хорошая, будешь доволен. За недельку — месячный оклад, не меньше.
— Много ли нам с Анной надо. Мы и так оба при должностях, а деньги-то расходовать здесь не на что.
— Оно так. Только ты уж не отказывай. Иначе я план кольцевания сорву. Ну, хочешь, я тебе кутенка породистого привезу.