Однако очень быстро стало понятно, что ветер и влажная прохлада почвы не дадут устроиться на пледе с полным комфортом, и мы уселись на стулья, разместив сумки с едой между нами на земле.
Расположившись с максимальным комфортом, мы некоторое время молча жевали сэндвичи Брайана и мой салат и смотрели на простиравшийся перед нами океанский простор.
Наверное, в какой-то момент стало слишком очевидно, что молчание затянулось. Я вытерла салфеткой рот, скомкала ее, бросила в мешок для мусора и сказала:
— Еще год назад даже представить себе не могла, что когда-нибудь снова попаду сюда, на этот утес. Что вообще вернусь в наш город, — бросила быстрый взгляд на жующего Брайана, — и вот сижу здесь и у меня стойкое ощущение, что я никогда никуда не уезжала, а все, что со мной случилось за последние семь лет, было каким-то видением, как «привет» из параллельной реальности. Это ненормально, правда? — усмехнулась невесело.
— Кому как, — ответил Брайан, — по мне, так это вполне нормально. Это защитная реакция организма на нежелательные, резкие перемены. Чего же тут ненормального?
— Успокоил, — я криво улыбнулась.
Брайан торопливо и шумно сглотнул недожеванный кусок сэндвича, запил его содовой из банки, небрежным жестом отряхнул руки и, откашлявшись, заявил:
— А почему бы тебе и правда не изменить все и переехать в этот домик? Мне он понравился, так и представляю тебя там, в этой гостиной у камина.
— Ты всегда отменно шутишь, Брай! — беззлобно воскликнула я, нервно рассмеявшись. — Тетушку помнишь, которая нам дорогу подсказала? Мне кажется, попади я туда, точно изменюсь — стану такой же толстой «дамой приятной». Ко мне прирастут резиновые перчатки и улыбка до ушей. Степфордская жена.
— И чего в этом такого уж плохого? — пожал плечами Брай, невинно распахивая глаза. — Я прямо представляю тебя, приветливую такую, мягонькую, довольную и спокойную, копающуюся в огородике с утра до вечера.
— Прекрати! Мне не смешно, — рявкнула я. — Еще не знаю, что родителям скажу, страшно подумать об этом. Когда они узнают, что докатилась до идеи продажи бабулиной квартиры… — я зажмурилась и помотала головой.
— Разве квартира не твоя? — не унимался мой друг. — Не тебе ли решать, что с ней делать и как жить дальше?
— Что ты привязался, в самом-то деле?! — уже всерьез рассердилась я. — Ощущение такое, что вы с Пэт тут со скуки помирали до моего приезда. Теперь нашли себе забаву — мной руководить.
— Понял. Не кипятись. Я знаю, что ты страшный консерватор — не любишь ничего менять и плохо привыкаешь к новому, — примирительно сказал Брайан. — И в твоем случае новое часто становится хорошо забытым старым.