Я отошла в сторону от киоска с журналами, набрала в поиске «актер Ростовцев». Некоторое время назад я дала себе слово не думать об этом человеке и ничего не узнавать. Чтобы не становиться похожей на некоторых наших, придумывающих себе судьбы и живущих этой судьбой.
Брошенные в раннем детстве, они вдруг, ни с того ни с сего, начинают верить и всем по секрету говорить, что их родители стали известными, успешными и богатыми людьми. Никто не предполагает, что мать, оставившая его в роддоме, стала водителем трамвая. Мать стала как минимум телеведущей, отец – хозяином сетевого магазина, бандитом или депутатом. И вот с такой новой судьбой они начинают жить. Ищут в Интернете про них сведения, следят за новостями в жизни, рассказывают о них. Кто поглупее, пытаются как-то связаться с ними… Поэтому я решила просто забыть этот странный случай в больнице.
Но теперь, когда тетя Диляра сказала, что Ростовцев сам приезжал и спрашивал про меня… Неужели у него нет других внуков? Зачем человеку третья или пятая внучка, тем более такая сомнительная?
Я знала, что он работает в известном академическом театре в Москве. Сейчас он играет роль в новом спектакле, номинированном на театральную премию. Интересно, можно ли попасть на этот спектакль, сколько стоят билеты. Вообще, как туда добраться…
Я почувствовала, что таблетка аспирина начала действовать. Мне стало гораздо лучше. Я знаю, что температуру лучше не сбивать, этим мешаешь борьбе своих бактерий с вредоносными, принесшими инфекцию в организм. Но сейчас ходить по Москве с температурой было совсем невыносимо.
Я побрела по Казанскому вокзалу, рассматривая всех детей и отчего-то понимая, что моей Любы здесь нет. Все, мозг принял какой-то сигнал, кто или что подало этот сигнал – «Люба не здесь» – не знаю, и никто, наверное, не знает, как это объяснить. Понимая, что хожу зря, я все равно обошла все залы и закутки. Прошло уже минут сорок с тех пор, как написал Андрей. Но его все не было. Наверное, далеко живет. В Москве все далеко…
Я села подальше от постоянно открывающихся дверей и незаметно уснула от слабости. Проснулась я оттого, что рядом со мной села очень грузная молодая женщина и стала есть огромный бутерброд, чавкая, охая, постанывая, колыхаясь из стороны в сторону своим большим телом. Бутерброд состоял из копченой сосиски, завернутой в булку, с капающей горчицей, и был невероятно ароматный. Я знаю, что сосиска – это искусственная еда. Но иногда ты настолько голодна, что подойдет и искусственная, и даже не очень вкусная еда. А эта сосиска наверняка была очень вкусной…