Генриетта всегда знала, что вдовствующая герцогиня — женщина проницательная и исключительно благоразумная.
— Она вышла замуж за лягушатника… титулованного.
— За принца-лягушку? — не удержалась Генриетта.
— За маркиза-лягушатника, — поправила герцогиня. — Но она не отвергла бы и принца, если б смогла его заполучить. Эта девица всегда знала, что такое главный шанс. Интересно, что она снова делает в Лондоне?
У других взбешенных зрителей, наблюдавших за легким флиртом Майлза, сомнений на этот счет не имелось. Слишком ясно было, что делает в Лондоне прекрасная маркиза де Монтваль — расставляет ловушку на виконта. Учитывая, что виконты были редким товаром, ее успех поверг большую часть бального зала в немалое отчаяние.
— У нее ведь уже был муж! — обиженно пожаловалась матери одна из девушек. — И к тому же маркиз! Это несправедливо!
— Успокойся, дорогая, — закудахтала ее мать, сердито глядя на Майлза и маркизу. — Мамочка найдет тебе другого виконта. Вот, например, милый Пинчингдейл-Снайп…
Но волновались они напрасно. Майлз не заинтересовался.
Вообще-то нельзя сказать, чтобы совсем уж не заинтересовался — он был все-таки мужчина и без любовницы в настоящий момент, а его взор услаждали весьма значительной частью груди. Предложение льстило, но была старинная поговорка про то, чтобы не гадить в своем гнезде. Если он и заведет роман, то не с представительницей высшего общества.
Поэтому, вместо того чтобы кивнуть в сторону ближайшего выхода, Майлз взял протянутую ему руку в перчатке и склонился над ней в элегантном поклоне. Вдобавок, но лишь для того, чтобы женщина не почувствовала, будто все ее уловки пропали даром, он перевернул ее руку и поцеловал в ладонь. Этот жест он подхватил много лет назад у одного старого итальянца по имени Джакомо Казанова. И это всегда действовало безотказно.
— Мадам, вы доставили мне удовольствие.
— Надеюсь, не последнее в своем роде.
— Разве нежданные радости не лучше? — ушел от прямого ответа Майлз. Это показалось ему ловким способом уклониться от назначения свидания.
— Иногда ожидание может быть столь же приятным, как и неожиданность, — возразила маркиза. С многозначительным треском она сложила веер. — Завтра в пять я катаюсь верхом в парке. Возможно, наши дорожки пересекутся.
— Возможно.
Улыбка Майлза оставалась такой же многозначительной — и такой же ничего не выражающей, — как и улыбка женщины. Поскольку в пять часов все катаются в парке, вероятность встречи высока, вероятность намеренной встречи — меньше.
Виконту пришло в голову, что, как вдова французского маркиза, она могла бы помочь ему выяснить, не затесался ли во французское эмигрантское сообщество шпион. Но в течение их краткого, хотя и наполненного тайным смыслом разговора она упомянула, что вернулась из Франции два года назад и все это время тихо жила в Йоркшире, избывая первую скорбь по своему мужу. В эмигрантском сообществе у Майлза были лучше информированные осведомители, даже если и менее привлекательные. Кроме того, наилучшей отправной точкой в этом задании, похоже, по-прежнему оставался хозяин того агента лорд Вон.