Ему ничего не оставалось делать, кроме как продвигаться вперед, несмотря на сильное желание упасть в сугроб. Надо было послушаться мужчину на почте, отдохнуть и поесть. Если Эдит в беде, то что он реально сможет ей предложить? Ей придется отвечать за его гордыню. Он совсем не похож на рыцаря в сияющих доспехах.
Правая нога проломила припорошенный снегом наст, и Алан поскользнулся на кристаллах льда. Пытаясь сохранить равновесие, он как мельница замахал руками, уронил свой докторский саквояж и в последний момент крепко ухватился за голый ствол дерева правой рукой. С помощью левой он опять твердо стал на ноги.
Мышцы на бедре свело судорогой, и он скривился, с трудом втягивая воздух.
Через какое-то время он понял, что опирается не на ствол, а на старый и поломанный дорожный знак, покрытый снегом.
Верхняя часть отвалилась, поэтому понять, что это за знак, было невозможно. Ясно было только то, что он установлен на развилке дороги. Алан нахмурился. Ему ничего не говорили о перекрестках. Он вновь почувствовал беспокойство: одну за другой вытащив ноги из наметенного сугроба, американец стал рассматривать верхний, сломанный конец знака. После этого он осмотрелся вокруг в поисках отломанной верхней части, но ничего не увидел, за исключением пары тонких палок и нескольких крупных камней. Шум ветра звучал контрапунктом к скрипу его сапог – он осторожно обошел вокруг торчащего останка дорожного знака и наугад пнул ногой несколько комков снега. Первые три рассыпались в прах, а вот четвертый выстоял. Алан наклонился и поднял его.
Нетерпеливыми пальцами он постепенно очистил остаток деревянного указателя. Он так долго лежал под снегом, что почти полностью развалился. ДЭЙЛ 3 МИ – вот все, что смог прочитать американец. Это что, должно означать, что Аллердейл Холл находится в трех милях отсюда? Тогда ему нужен еще час, если он сможет сохранить свою нынешнюю скорость.
И если он пойдет в правильном направлении. По левой или правой дороге? Знак ничего не говорил. Более того, в руках дерево быстро превратилось в мокрые, волокнистые куски, рассыпавшиеся под нажимом пальцев.
Алан выругался и бросил их на землю. Сильный, порывистый ветер немедленно унес их вместе со снегом. Горы снега и порывы ветра, острые, как бритва, – он и представить себе не мог, как сможет пройти даже полмили, не говоря уже о трех. Или о шести, если он поймет, что пошел не той дорогой.
А вот это что, прямо перед ним? Человеческая фигура? Он скосил глаза на размытые очертания чего-то, ясно выделявшиеся на фоне белого поля, и тут все бессонные ночи, проведенные на пароходе, вдруг разом обрушились на него. Он замер на какое-то время, чувствуя, как каждая молекула его тела мелко вибрирует от страха. Но ему необходима помощь – и если мертвые могут вмешиваться в дела живых, то пусть сделают это прямо сейчас. Задыхаясь от холода и усталости, он был вполне готов для явления нечистой силы.