|
| Ambrose would anchor some fifty yards out in his boat, and I would swim to him. | Эмброз обычно бросал якорь ярдах в пятидесяти от берега, и я доплывал до его лодки. |
| I sat down, and taking the letter from my pocket read it again. | Я сел, вынул письмо и перечитал его. |
| If I could have felt one spark of sympathy, of gladness, one single ray of warmth towards those two who were sharing happiness together down in Naples, it would have eased my conscience. | Если бы я мог ощутить хоть малую толику, проблеск радости за тех двоих, что делили общее счастье в далеком Неаполе, совесть моя была бы спокойна. |
| Ashamed of myself, bitterly angry at my selfishness, I could raise no feeling in my heart at all. | Стыдясь за самого себя, проклиная собственный эгоизм, я не мог пробудить в своем сердце хоть сколько-нибудь теплого чувства. |
| I sat there, numb with misery, staring at the flat calm sea. | Оцепенев от горя, я сидел и не сводил глаз с гладкого, спокойного моря. |
| I had just turned twenty-three, and yet I felt as lonely and as lost as I had done years before, sitting on a bench in Fourth Form, at Harrow, with no one to befriend me, and nothing before me, only a new world of strange experience that I did not want. | Недавно мне исполнилось двадцать три года, и тем не менее я чувствовал себя таким же одиноким и растерянным, как в те давние дни, когда сидел на скамье четвертого класса Харроу, без друзей, готовых утешить меня, а впереди открывался мир новых, незнакомых переживаний, входить в который я не хотел и страшился. |
| 3 | ГЛАВА ТРЕТЬЯ |
| I think what shamed me most was the delight of his friends, their real pleasure and true thought for his welfare. | Особенно стыдно мне было из-за восторга его друзей, их неподдельной радости и искренней заботы о его благополучии. |
| Congratulations were showered upon me, as a sort of messenger to Ambrose, and in the midst of it all I had to smile, and nod my head, and make out to them that I had known it would happen all along. | На меня обрушился целый поток поздравлений - с явным расчетом, что они будут переданы Эмброзу; отвечая на них, я должен был улыбаться, кивать головой и делать вид, будто давно знал, что это случится. |
| I felt double-faced, a traitor. | Я чувствовал себя лицемером, предателем. |
| Ambrose had so tutored me to hate falsity, in man or beast, that suddenly to find myself pretending to be other than I was came near to agony. | Эмброз воспитал во мне отвращение к притворству - как в человеке, так и в животном, и сознание того, что сам я притворяюсь, доводило меня до исступления. |