Я не могу расстроить его, когда всё настолько очевидно идёт наперекосяк.
Дрезден вновь вторгается в мои мысли. Он скользит вверх, и его грудь оказывается совсем рядом с моей. У меня перехватывает дыхание, и я сжимаю свою челюсти. Его руки опускаются вниз, крепко удерживая мои бёдра. - Значит, ты думала о нас.
- Нет. - Да. - Никогда! - С тех самых пор, как услышала твоё пение на репетиции.
Нет. Ещё раньше.
Я влюбилась в Дрездена Гелифакса в тот самый день, когда впервые прослушала его диск. Он был рядом со мной ещё до того, как узнал моё имя или увидел моё лицо.
А прямо сейчас этот самый человек находился так близко ко мне, что я могла потереться об него своим носом, всего лишь слегка подавшись вперёд. - Ответь мне, Лола. - Он делает вдох, легко касаясь моей талии и задирая вверх рубашку, которую я так и не сняла после фотосессии. - Почему ты борешься с этим? Я могу сказать, что прошлой ночью в ванной ты хотела меня.
Меня заполняют картинки его твёрдого тела, прижимающего меня к кафельному полу.
- Я уже сказала тебе. - Мой голос становится громче, наполняемый энергией моего страха. - Я не хочу навредить группе, мать твою!
- Я думал, что ты крутая. - Он не повышает на меня голос. Он звучит жёстко и глухо, принуждая меня слушать каждое слово что он говорит. Я зависима от его голоса. -Ты думаешь, что я не переживаю за группу? - Он дёргает меня, крепко припечатывая к стене так, что кости внутри меня вибрируют. - Ты думаешь, что мне наплевать? Лола, дело не в этом! Речь идёт о том, чтобы быть готовыми, сильными, чтобы пойти на такой риск, чёрт побери!
Я не могу двигаться. Я едва стою на ногах, лишь его руки удерживают меня. Рискнуть? Я знаю, что значит пойти на риск. Шон обвинил меня в том, что я не готова к этой группе. Он заставил меня пройти прослушивание, из-за него я увидела, какую возможность могу упустить.
Но это не то же самое.
Тогда что?
В коридоре послышался шум. Дрезден отпустил меня, отступая назад, и направился к микрофону. Я стою напротив стены, со страхом взирая наружу. Если мой разум вырвали бы наружу, выставляя его на всеобщее обозрение, то это было бы ещё хуже.
Кольт опрокидывает в себя содержимое стаканчика, сопровождаемый ворчанием Портера, входящего следом за ним в комнату. - Меня не волнует, если это была последняя чашка кофе, - говорит барабанщик. - Ты выпил три долбанные чашки, я заслуживаю хотя бы одну ... - Он останавливается, заметив меня на том месте, где я стояла.
Ох, блядь.
Медленно облизывая губы, я стараюсь заговорить. Я должно быть выгляжу подозрительно с этим своим диким взглядом, раскрасневшимися щеками и тяжёлым дыханием. Твёрдые соски выделяются, словно пики, через мою рубашку.