Он даже не заметил, как на столик упала легкая тень, и прямо перед ним выросла фигура артистки. При появлении Веры так близко у застывших охранников округлились глаза, но сделать ничего они не успели.
— Почему вы все время ходите за мной? — Резкий голос вырвал молодого человека из оцепенения. Подняв голову и увидев, кто стоит перед ним, он вскочил так резко, что едва не опрокинул стул.
— Мадам, я… — Он явно был так растерян, что охранники, стоящие сзади, даже переглянулись.
— Почему вы ходите за мной? — повторила артистка, нахмурившись и сжав кулаки.
— Я не ходил. Вам привиделось, — молодой человек попытался улыбнуться, но у него не получилось.
— Кто все время стоит у моего дома, ваши люди? Отвечайте!
— Ну… да. Мои люди.
— Зачем? — Голос Холодной дрожал от гнева, и не заметить этого было нельзя. Лицо молодого человека вытянулось.
— Это охрана. Я буду вас хранить.
— Что вы будете делать? — не поняла Вера.
— Я же сказал: хранить. Время смутное. Как бы чего не вышло.
— От чего вы будете меня охранять?
— Да найдется от чего.
— Я вас просила об этом? Зачем вы навязываетесь? Что вам нужно?
— Навязывают шнурки, мадам. То есть развязывают. А здесь это… не тот фасон.
— Зачем вы это делаете? Вам больше нечем заняться, кроме как следить за моим домом?
— Я же сказал. Я не слежу.
— Это одно и то же. Ваши люди меня раздражают. Уберите их немедленно! Я не просила меня охранять.
— А как живот вам подрежут из-за ваших брюликов, это не будет за вас раздражать? — Молодой человек, похоже, справился с волнением и заговорил с усмешкой: — То вы ходите разряженная, как цыпа, а тут устроили хипиш, шо за здрасьте! Вот кишки вам выпустят — как промеж глаз проскочат, будет вам хипиш на ровном месте! Так шо скажите спасибо, шо Миша вас охраняет. А то позвали вас всю в брюликах, а охранять за как? Гусь этот скворчатый, швицер за полфраера, шо за вас до пролетки возит, он должен был за охрану позаботиться! — В голосе его зазвучала злость. — А он здрасьте — даже шнурки не погладил! Так шо не надрывайте нервы, бо простудитесь. И сделайте мине ша за моих людей, шо вас под домом пасут. Поверьте, им жисть не сахар торчать как пень посреди оглобли под этим вашим доходным домом, шоб вас за камушки не порезали! И не скворчите на меня зубами, бо до юшки сотрутся — как петь тогда будете?
С этими нахальными словами молодой человек, явно сдерживая бешенство, отвесил звезде шутовской поклон и удалился в сопровождении охранников, которые боялись дышать от того, что стали невольными свидетелями столь неприятной сцены. Холодная же застыла на месте, дрожа в припадке гнева, вся белая от ярости, исказившей ее нежные черты.