— Что это за звуки? — обратился он к Барьязиду.
— Звуки?
— Вы разве не слышите? Голоса, колокольцы, барабаны, шаги…
Барьязид выглядел удивленным.
— Вы имеете в виду песни пустыни?
— Песни призраков?
— Можно сказать и так. Или просто звуки, идущие с гор. Грохот цепей, удары гонгов. Похоже?
— Не знаю, — мрачно отозвался Деккерет. — У меня на родине нет никаких призраков. Но это не звуки гор.
— Вы уверены, Инитэйт?
— Что это не звуки гор и не призраки?
— Хм…
Динитак Барьязид, стоявший рядом, вмешался в разговор, обратившись к Деккерету:
— Неведомое всегда тревожит. Но тут вы, по-моему, чувствуете больше любопытство, чем страх. И могу удовлетворить ваше любопытство. Дневной жар спал. Скальные утесы и пески отдают тепло, издавая звуки — те самые колокольцы и барабаны, что вы слышите. Здесь нет призраков.
Старший Барьязид сделал резкий жест, и парень тут же отошел.
— Не хотите, чтобы он объяснял мне? — осведомился Деккерет. — Предлагаете мне считать, будто это призраки?
Барьязид ответил с улыбкой:
— А мне все равно, верьте во что хотите. Уверяю вас, вы еще встретите предостаточно призраков по ту сторону Прохода.
Весь вечер стардей они поднимались по серпантину дороги, и к полуночи добрались до Кавагского Прохода. Воздух здесь оказался прохладнее, они находились в нескольких тысячах футов над уровнем моря, и ветра приносили некоторое облегчение от зноя и духоты. Проход был широкой и поразительно глубокой выемкой в склоне горы. Наступило утро сандей, когда они миновали его и начали спуск к великой пустыне.
Деккерета поразил открывшийся впереди вид. В ярком лунном свете он увидел картину беспримерного бесплодия, по сравнению с которой земли, лежавшие по другую сторону Прохода, казались роскошным садом. Насколько та пустыня была скалистой, настолько эта была песчаной — настоящий океан барханов, нарушаемый то тут, то там пятнами твердой, усыпанной гравием земли. Едва ли здесь имелись какие-либо растения и мелкие животные. По крайней мере, на барханах не было ни одного. И зной! Из этой колоссальной открывшейся впереди чаши вверх неслись потоки раскаленного воздуха, который, казалось, сдирал кожу, опаляя до смерти. Деккерет усомнился, чтобы где-то среди этой топки могли находиться пастбища. Он напряг память, стараясь вспомнить карту, виденную в представительстве. Земли выпасов кольцом охватывали зону внутриконтинентальной пустыни, но под Кавагским Проходом рукав центральной пустыни каким-то образом вторгался сюда, а на противоположной стороне этого бесплодия раскинулась зеленая область трав и ручьев.