– Но как насчет работы? А твоя карьера? В Уолтерстоне не очень-то большой спрос на кинорежиссеров.
– Мы думали об этом. Мы с Клеммом будем работать по очереди. Я могу найти работу на телевидении в Кардиффе. У него есть товарищи, которые, при необходимости, смогут предоставить ему отдельный диван. У нас все должно получиться. Но пока это лишь концепция, а не план действий. Мы еще не решили окончательно.
Лидия понимающе кивнула. Это был лишь вопрос времени, вопрос «когда», а не «если». Ее друзья уедут. Они освободят эту квартиру, купят очаровательный ветхий коттедж, заберут с собой щуплого младенца и снова станут заправскими валлийцами. После этого она уже не сможет видеться с ними, потому что больше никогда не вернется в Уэльс. Лидия знала это с того самого момента, как семь лет назад со всем своим скарбом в небольшом чемодане села на поезд до Юстонского вокзала в Лондоне. В Уэльсе она слишком много пила. В Уэльсе умерли ее мать и отец. Там умерло ее детство после того, как что-то странное и непоправимое случилось на балконе крошечной квартиры в крошечном городке посреди ничто и нигде. Лидия уехала в Лондон, оставив все это позади, и с тех пор двигалась только вперед, вверх и за пределы возможностей. Лидия была благодарна Лондону в таком смысле, в каком она не могла быть благодарна ни одному человеку. Лондон дал ей больше, чем любой человек, и был более преданным, добрым и вдохновляющим. Здесь она тоже была одинокой и отделенной от остального мира, но она предпочитала одиночество и отчужденность в городе, который понимал ее, а не в деревне, которая ничего не понимала.
– Ты приедешь в гости, если мы переедем туда?
Лидия вздрогнула.
– Да, – ответила она. – Обязательно.
Дикси бросила взгляд, означавший, что она все понимает. Обе знали, что Лидия не приедет в гости, но в данный момент обеим приходилось делать вид, будто она приедет.
– А я буду часто возвращаться в Лондон.
– Ты можешь останавливаться у меня.
– Ну да, я как раз собиралась об этом сказать. Хотя, наверное, будет тесновато?
– Ничего страшного. Я просто открою для тебя западное крыло, так что…
– Ну, разумеется.
– А эта твоя квартира, она уйдет?
– Навсегда. Здесь будет жить какая-нибудь другая молодежь.
– Свободная, независимая и беззаботная.
– Кутежи, вечеринки, прыжки из одной постели в другую, таблетки для бодрости.
Они рассмеялись в унисон, а потом замолчали, по-прежнему улыбаясь.
– Хорошо было в молодости, да? – сказала Дикси.
– Это точно.
– Но я с надеждой смотрю на следующий этап. Большой, взрослый этап. Думаю, это будет весело. Я буду неспешно готовиться к среднему возрасту; полагаю, это меня устроит.